1115 вопросов священнику

В «Алфавитной синтагме» Матфея Властаря этому вопросу посвящена 28-я глава («К»): «Святой Дионисий Александрийский в 4-м правиле тем, у которых случилось ночью непроизвольное истечение семени, поставляет судьею этого дела неподкупным собственную их совесть: ибо если истечение семени случилось непроизвольно, без предшествовавшего какого-либо страстного возбуждения, когда природа выделила его как излишек, то потерпевший сие беспрепятственно да приступает к Божественному причащению; а если предшествовал какой-либо страстный помысл, который, утвердившись в воображении, произвел ночью видение, и за сим последовало извержение семени, или если случилось сие вследствие пьянства и объедения, таковой не чист не по причине извержения семени, ибо семя не есть нечисто, как и плоть, которой оно есть излишек, но по причине дурного пожелания, которое осквернило мысль. Посему сомневающийся от сего в совести лишен дерзновения; как же приступит к Богу настроенный таким образом, ибо по великому Павлу: аще яст сомняяйся осуждается (Рим. 14:23)… А Великий Василий в сочинении о подвижничестве, быв спрошен, должно ли дерзать приступать к причащению осквернившемуся во сне, отвечал, что приступать кому-нибудь в нечистоте к святым тайнам — это такое дело, Страшный суд за которое мы знаем и из Ветхого Завета; а если здесь более святыни, то, очевидно, еще большему страху научит нас апостол, говоря: ядый и пияй недостойне, суд яст и пиет (1 Кор. 11:29); а нечистотою назвал святой отец не извержение семени, чего, я думаю [согласно с мнением Зонары, в его толковании на послание святого Афанасия Великого к Аммуну монаху], никто совершенно не избежит, разве только будет совершенно бесчувственным, а скверное пожелание, о котором Господь сказал: всяк иже воззрит на жену и так далее (Мф. 5:8), в силу которого и совершается грех в мысли чрез услаждение похотью, и таким образом бывает мечтательное совокупление во сне и извержение семени».

Если причины истечения были греховные, то нужно прочитать молитву святителя Василия Великого от осквернения (имеется в полных Молитвословах) или «Правило от осквернения», которое находится а Канониках, а затем исповедать этот грех в таинстве покаяния.

Если браки с иноверцами однозначно запрещены, то как же тогда факты браков православных с лютеранами, англиканами и пр

священник Афанасий Гумеров, насельник Сретенского монастыря

Согласно словоупотреблению, принятому еще в XIX веке, иноверными называют представителей нехристианских религий. Сюда же надо отнести различные псевдохристианские секты. Иное значение имеет понятие «инославный». К ним относятся католики, протестанты, армяно-григориане и некоторые др. До Петра I браки православных с неправослаными не разрешались. В 1720-м году по соображениям государственным последовало разрешение вступать в брак с католиками и лютеранами, т. е. инославными, а не иноверцами. Закон этот сохранял силу в течение всего синодального периода. Согласно этому закону, дети, рожденные в таких браках, обязательно должны были воспитываться в православии.

Чин таинства брака только один. Тот, который находится в православных Требниках. Принадлежащий к нехристианской конфессии крещенным быть не может. Поэтому он не может участвовать в православном таинстве, каким является венчание.

Наверно, ни одно каноническое правило не кажется столь «трудным», как данное. Во все века христианства в любой стране население было конфессионально неоднородным. Всегда могло возникнуть взаимное влечение между молодыми людьми, разделенными различной верой. Святые отцы, принявшие на нескольких Соборах правило, запрещающее христианам соединяться в браке с иноверными, имели больше нас искренней и нелицемерной любви к людям, лучше нас знали жизнь. Чем руководствовались они? Заботой о спасении пасомых. Своим богопросвещенным умом они ясно видели пути к спасению и все таящиеся духовные опасности. Святые отцы имели высокое понимание христианской семьи как единого духовного организма. Семье усвоен образ малой церкви. Здание не может строиться на двух разнокачественных основаниях. Иногда говорят, что жизнь наша сильно отличается от жизни людей IV-го или V-го века. Несомненно. Однако законы духовной жизни остались прежними. Не могли измениться и начала христианской семейной жизни. Один из самых авторитетных канонистов, умерший в XX столетии и хорошо знавший проблемы нашего века, епископ Никодим (Милош) писал: «Браки православных с лицами, не исповедующими православной веры, правила вообще запрещают всем верным» (Правила Православной Церкви с толкованиями…, М.,2001, с. 366). Заметим, что этот комментарий к соборным деяниям, сделан человеком, который в своих изъяснениях далек от какого-либо ригоризма и жесткости.