Читаем 1115 вопросов священнику полностью

В Триоде Цветной Молитвы во еже благословити сыръ, яйца и брашна мясъ помещаются после чинопоследования пасхальной Литургии. После возгласа Благословен Бог наш трижды поется тропарь Пасхи: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав. Следовательно, освящаются пасхальные яства непосредственно перед разговением после пасхальной заутрени. Но это исполнимо только в небольших церковных общинах. В условиях современной приходской жизни, когда освящать пасхальные яства приходят не только сотни прихожан данного храма, но множество людей, посещающих храм только три раза в год (получить святую крещенскую воду, освятить кулич и поставить свечку, когда возникли какие-нибудь жизненные трудности), освящение совершается в Великую субботу. Для этого есть основание: в этот день Литургия святителя Василия Великого соединяется с пасхальной Великой вечерней. Праздник реально начался. Священнослужение совершается в торжественных белых облачениях. После возгласа Благословен Бог наш перед молитвой на освящение поется воскресный тропарь 2-го гласа: Егда снизшел еси к смерти, Животе Безсмертный, / тогда ад умертвил еси блистанием Божества: / егда же и умершия от преисподних воскресил еси, / вся силы небесныя взываху: / Жизнодавче, Христе Боже наш, слава Тебе.

<p>Откуда возникло выражение «Пути Господни неисповедимы»?</p>

иеромонах Иов (Гумеров)

Источником этого афоризма являются слова св. апостола Павла: О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! (Рим. 11:33).

Апостол изумляется величием и премудростью Божественного Промысла, который непостижимыми для человека путями ведет человечество к предназначенной Им от века цели. «О путях же не сказал: непостижимы, но: неисследимы, то есть не могут даже быть исследуемы. Пути Его, то есть способы домостроительства, не только не могут быть постигнуты, но даже исследованы, то есть нельзя даже видеть следа их» (блаж. Феофилакт). Славянское слово неисповедимый значит «невыразимый словами», «неизреченный».

О путях Божественного Промысла мы знаем в той мере, в какой Сам Господь нам открывает для нашего спасения. Все, что сверх этого, сокрыто в бесконечной Премудрости Божией. «Рассказывают, что авва Антоний, будучи однажды приведен в недоумение глубиною домостроительства Божия (управления миром) и судов Божиих, помолился и сказал: «Господи! Отчего некоторые из человеков достигают старости и состояния немощи, другие умирают в детском возрасте и живут мало? Отчего одни бедны, другие богаты? Отчего тираны и злодеи благоденствуют и обилуют всеми земными благами, а праведные угнетаются напастями и нищетою?» Долго был он занят этим размышлением, и пришел к нему глас: «Антоний! Внимай себе и не подвергай твоему исследованию судеб Божиих, потому что это душевредно»» (Отечник).

В наш век, когда смирение является редчайшей добродетелью, часто встречаешь людей, которые самонадеянно оценивают пути Господни. Это происходит от скрытой или явной гордости. «Бедственно любопытствовать о глубине судеб Божиих, ибо любопытствующие плывут в корабле гордости» (Преп. Иоанн Лествичник).

<p>Когда больному человеку разрешается не соблюдать пост? Или делаются какие-либо послабления?</p>

священник Афанасий Гумеров, насельник Сретенского монастыря

Из некоторых соборных постановлений и правил святых отцов определенно следует, что больные иногда могут быть освобождены от поста: «Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или иподиакон, или чтец, или певец, не поститься во святую Четыредесятицу перед Пасхою, или в среду, или в пяток, кроме препятствия от немощи телесныя: да будет извержен. Аще же мирянин: да будет отлучен» (Апостольские правила. Правило 69). При этом ни виды болезни, ни степень ее тяжести не указываются. Решение этого вопроса надо предоставить духовнику. Если его нет, тогда — своей христианской совести.

<p>Что можно считать женской и мужской одеждой?</p>

священник Афанасий Гумеров, насельник Сретенского монастыря

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее