112 дней на собаках и оленях

…«Стояли ветры противные и до заморозу и на Лене взял замороз и зимовали в Жиганех… и, как плыли из Жиган вниз по Лене-реке к морю и, всплыв к устью-морю июля во второй день, стояли у усть-моря за ветры четыре недели, потому что были ветры с моря к земли прижимные; и как пособные ветры учали бить и мы, Тимошка, побежали на море и прибежали к Омолоеве губе и на Омолоеве губе стоит лед и с тем льдом восмь дней носило морем…

…а земли впрямь не нашли… и волею божией, грех ради наших, с моря вода прибыла и почала лед ломать, а тот лед толщиной был в поларшина, и как понесло в море со льдом вместе, скорее парусного побегу, и кочи переломало и носило нас в море пятеры сутки, и ветра потихли и почали почемержи мерзнуть и как тонкой лед почал подымать человека, и мы с товарищи, не хотя на тех кочах напрасной нужной смертью помереть без дров и без харчу и с соляной морской воды перецынжали, а в море лед ходит по водам и без ветру и затирает теми льды заторы большие и из тех кочей хлебные запасы на лед выносили… и служилые люди… мне, Тимошке, говорили:

Идем-де мы другой год и государево хлебное жалование и харч дорогою съели и морем идучи долгое время, в море без дров и без харчу и с соляной морской воды перецынжали, а преж сего такого гнева божия не бывало и не слыхали, кто тем путем морским не бывал в таком заносе.

И как мы, Тимошка, со служилыми и торговыми и промышленными людьми пошли с кочей к земле, а в те поры в море льды ходят и достальные кочи ломает и запасы теми льдами разносит, и мы на нартах и веревках друг друга переволачивали, и с льдины на льдину перепихивались и, идучи по льду, корм и одежду на лед метали, а лодок от кочей с собой не взяли, потому что, морем идучи, оцынжали, волочь не в мочь, на волю божию пустились, а от кочей или по льду до земли девять дней и, вышед на землю, поделали нартишки, лыжишки, и шли до устья Индигирки, с Устья-Индигирки вверх по Индигирке к ясачному зимовью к Уяндине-реке с великою нужею холодни, голодни, наги и босы…»

Только на третий год, больные цынгой, казаки дошли до Колымского ясачного зимовья.

Служилый человек Якутского острога Тимошка Булдаков отважился, подобно своим современникам, плыть Северным морским путем на кочах, плоскодонных палубных, мореходных парусных судах. Шились кочи ивовыми вицами — раздвоенным ивовым корнем, скреплялись деревянными гвоздями, всаженными в проверченные дыры, конопатились мохом, промазывались в швах сырою смолой-живицей. Паруса поднимались из полувыделанных шкур. Грузоподъемность коча достигала двухсот пудов. Якорями служили большие камни, спускавшиеся на плетеном ивовом канате. Без ветра эти суда ходить не могли, и нередко ветер служил причиной гибели и коча и людей.

На таких кочах хаживал Михаил Стадухин. На таких кочах уходил в свой исторический рейс Семейка Дежнев.

Ныне капитан якут Богатырев, известный на Лене речник, ходит на советских отличных пароходах по своей родной реке. Он воспитал поколение речников-якутов. Ныне и на Колыме плавают речники-колымчане.