114 баллов

— Советник, при всем уважении, мне кажется, вы немного преувеличиваете опасность инцидента, — возразил отец, — это всего лишь два десятка выпускников. Какую угрозу они могут представлять? Тем более работая в агрохолдинге?

— Эти два десятка выпускников, уважаемый директор Департамента правопорядка Скрам, злы, недовольны своей судьбой и организованны.

— Да-да, организованны, — подтвердила Май в ответ на удивленный взгляд отца. — Давайте предположим худшее — что Франческа не зря устроила это шоу, и, помимо прочего, ей было нужно, чтобы они все увидели и запомнили друг друга. Они уже организованная ячейка, хотя еще и не подозревают об этом. Как, например, ваш сын.

Отец нахмурился. Я, боюсь не очень успешно, старался не выдавать изумления.

— И, что еще хуже, с завтрашнего дня, уважаемый директор Департамента правопорядка, эти два десятка выпускников станут неотъемлемой частью крупнейшего стратегического объекта, насчитывающего, если мне не изменяет память, шестьдесят тысяч рабочих.

Брови отца сошлись еще плотнее.

Я с трудом удержал челюсть, пытавшуюся отвалиться.

— И, как я уже сказала, благодаря поднятой в прессе шумихе, мы не можем предпринять никаких кардинальных шагов. Если, конечно, хотим сохранить хотя бы видимость приличий. Так что, в свете всего вышесказанного, уважаемый директор Департамента правопорядка, мне отнюдь не кажется, что я преувеличиваю.

— У вас уже есть план действий? — мрачно спросил отец.

— Я его уже реализую, — ответила Май.

— Зачем Франческа это делает? Вы же не можете не иметь никаких предположений? — спросил я, прекрасно понимая, что мои слова звучат дерзко.

Но не спросить я просто не мог, услышанное сегодня перевернуло весь мой мир.

На этот раз отец промолчал по поводу моей несдержанности. Мама вообще уже давно сидела так тихо, как будто ее и не было за столом.

— Зачем? — Май тяжело вздохнула. — Хотелось бы мне знать это наверняка. К сожалению, я не телепат и не пророк. Однако если забыть об отсутствии фактов и включить фантазию, могу предположить, например, что Франческа хочет власти. По себе знаю, что власть куда привлекательнее теплицы с огурцами.

— Но она и так могла бы со временем править Городом! С ее интеллектом система гарантирует ей попадание в Триумвират.

— Могла бы. Возможно, что-то из озвученных тобой условий ее не устраивает.

— Как это? — не понял я.

— Может быть, Фандбир не устраивает «со временем», может быть, «Триумвират».

— Вы полагаете, Фандбир хочет пойти против самих основ системы? — таким мрачным отца я никогда не видел.

Май рассмеялась.

— Нет, Марк. Это моя неудачная шутка, не более того, мы ведь говорим всего лишь о девочке, пусть и способной. На самом деле я подозреваю банальный юношеский бунт, который, по недосмотру директора Штолле, может иметь не самые приятные последствия.

Я растерялся. Только что, как мне казалось, я был свидетелем зарождающегося, невиданного Городом революционного движения, и вдруг — юношеский бунт. Это у них в секторе В такие шутки?

— Ох, вы посмотрите, сколько времени! — воскликнула вдруг Май. — Как же я злоупотребила вашим гостеприимством! Позвольте поблагодарить вас за приятное общество и вкуснейший ужин.

Советник как-то внезапно засобиралась. Я оторопело сидел, кивая, когда требовалось, и пытаясь собрать в кучку разбегающиеся мысли. Буквально через десять минут отец уже вышел провожать Май.

— У меня нет никаких сомнений в вашей объективности, директор. Уверена, что в отношении Эрика расследование было проведено безо всякой оглядки на ваше родство. Я отражу это в своем заключении, — услышали мы голос Май.

Ну вот, значит, зачем она приходила. Проверить отца. И ей хватило для этого обычной светской беседы? Или все-таки не совсем обычной? Так Май шутила по поводу замыслов Франчески или нет?

Я поднялся. Хотелось оказаться в своей комнате, чтобы хоть как-то все осмыслить.

— Эрик! — мама поймала меня за руку и заглянула мне в глаза.

Я понял, что она напугана. Куда сильнее, чем тогда, когда ждала меня после новостей об аресте Фреда.

— Ты чего, ма? Тут-то я точно ни при чем, — попытался успокоить ее я.

Она покачала головой.

— Эрик, сынок, — ма прикусила губу так, что я испугался, не пойдет ли кровь, — сынок, ради твоего же блага пообещай мне, что забудешь все, что слышал сегодня вечером!

— Ма, ну я же не маленький! Я прекрасно понимаю, что все сказанное — это конфиденциально, по работе отца. Я не такой тупой, я не стану об этом ни с кем трепаться.

— Нет, ты не понимаешь, — ма снова нервно покачала головой, — дало совсем не в этом. Забудь все ее слова! Просто забудь и не вспоминай никогда!

Мама так сжала мою руку, что я чуть не вскрикнул от боли.

— Мам, успокойся! Это все ерунда, Май же сама сказала! Да я и не помню уже половины! Конечно забуду! Не волнуйся.

Мама кивнула и обняла меня.

— Хорошо. Иди к себе.

Уже поднимаясь по лестнице, я заметил, что отец стоит у двери гостиной. Неужели он слышал наш разговор с ма? И не вмешался?

Я закрыл за собой дверь и сел перед компьютером. Голова просто раскалывалась. Фред, пересдача теста, Франческа, «Зеленый треугольник», Май. Какой кавардак!