12-15

— И не трудно вам одной управляться? — поинтересовалась бабушка, — Николай-то, наверное, работает целыми днями.

— Сейчас не трудно. Восемь лет все-таки здесь, уже обжились, устроились. Потом, я не одна, мне соседка помогает. Сейчас покажу вам наше хозяйство. Молоко пейте, это от Лариски моей.

— Вкусное, — похвалила бабушка.

Лариска, рыжая корова, тянула к Полине влажный нос. Она и еще две коровы лениво помахивали хвостами, будто бы специально для того, чтобы отогнать мух от теленка, лежавшего на соломе в углу. Полина просунула руку сквозь прутья загона, дотронулась до черного шелкового лба. Безрогий теленок, с ушками, прижатыми к голове, попытался проявить вежливость и встать, но ноги у него разъезжались, как циркуль. Ирина удивилась, когда Полина достала фотоаппарат.

— Ты что, коров не видала?

— Первый раз так близко. Где нам коров-то видеть, в Питере?

— А дачи нет?

— Нет.

— Ну и ну. Совсем оторвались от природы. Ольга Ивановна, вы-то, небось, коров доили?

— А как же! Коров, коз. Давненько правда, я была младше, чем Поля сейчас. Неплохое хозяйство у вас, Ира.

— Это всё муж.

В соседнем загоне толпились свиньи, похожие на грязные мешки с картошкой. Предводительствовала огромная, вся в складочках, Лорена. Куда бы она ни совала свое рыло, остальные — Даниэла, Марианна и Мария (названные в честь главных героинь мексиканских сериалов[8]) — поворачивались за ней. Увидев посетителей, свиньи открыли пасти и стали хватать желтыми зубами перила загона. Такие-то чудовища и сожрали младенца в «Кому на Руси жить хорошо», — вспомнилось Полине.

Ещё Ирина держала кур, они расхаживали, спазматически дергая шеями, в окружении цыплят-подростков. Появление горсти зерна — большое событие в курятнике — не на шутку переполошило мамаш, и они помчались есть чуть ли не по головам своих некрасивых детей. Полина задрала голову. Орел все еще был там, наверное, он видел суетливых птиц, летал себе и думал: «Нагуляете жирку, тут я вас и…».

До вечера Полина блаженствовала. Сначала она нашла на подоконнике книжку под названием «Жеребец» и, пока никто не видел, прочитала все эпизоды, содержавшие эротические сцены. Потом валялась на диване, болтала ногами и смотрела «Рокки»[9] — жемчужину местной коллекции. Когда бабушка велела собираться, Рокки как раз должен был драться с Иваном Драго. Полина, конечно, знала, что у Ивана Драго, не вызывавшего у нее никаких патриотических чувств, в бою против воплощения американской мечты нет шансов, но досмотреть все равно хотелось. Одеваясь, она неправильно застегнула кофту, потому что все ее внимание было поглощено ходом поединка. Каждый удар по физиономии Рокки она воспринимала, как личное оскорбление. Но тут пришла Ирина, в брюках и куртке, Полине стало неловко, и она отправила всех в нокаут, нажав на красную кнопку.

— Комбат, батяня, батяня, комбат! — раздался за дверью бас.

Полина вздрогнула.

— Ну, здрасьте, — в комнату вошел тот самый челнок, который в поезде пытался продать Полине джинсы, — Николай.

— Полина, — представилась она.

— Представь себе, ребенок сегодня в первый раз корову увидел, — доложила Ирина, смеясь.

— Не в какой не в первый. Разве я так сказала? — возмутилась Полина.

— Ну ладно, ладно. Во второй.

— А на рыбалке была? — спросил Николай.

— Ну…

— Ясно. Первое правило рыбалки — хорошенько подзаправиться. А то клева не будет.

— Коль, ну что ты говоришь, иди лучше шампура положи.

Николай Полину не узнал. Наверное, потому, что джинсы она у него так и не купила. Ирина предложила Полине ехать на их машине, отказаться было неудобно. Сидя на заднем сиденье малиновой «восьмерки», Полина вспомнила, как утром в поезде пошла умываться, и навстречу ей попался Николай, но попался он не из того купе, где мирно спали на рукавах своих одеяний отказавшиеся от белья кришнаиты, а из того, где по подушке разметались рыжие локоны. И это при такой красавице и умнице, как Ирина! Ведь ясно же, что та девица ей и в подметки не годится. Как он мог! И как он может сейчас так спокойно смотреть на Ирину, разговаривать с ней, будто ничего не случилось? Мерзкий тип. Полина решила, что ни словом с ним не обмолвится. Но стоит ли рассказать Ирине, что представляет собой ее муж? Нет, не надо, испортит всем выходные, да и не ее это дело.

Ирина оживленно расспрашивала супруга о поездке, рассказывала, как родился теленок, что нового было по телевизору, кто заходил. Николай чего-то бурчал и грыз травинку. Полина теперь разглядела его как следует. На вид ему было лет тридцать пять, волосы и усы темно-рыжие, чуть тронутые сединой, и голубые, со светлыми ресницами глаза. Он был на две головы выше Ирины, не то, чтобы толстый, а весь какой-то рыхлый, и почти без шеи. Полина переводила взгляд с него на красавицу Ирину, которой не коров бы доить, а восседать на троне в золоте и парче, и не могла понять, почему такая прелестная, теплая женщина, живет с этим, как сказала бы Наташка, «заурядом» в спортивном костюме, который, к тому же, изменяет ей с кем попало. От этих мыслей стало грустно и тревожно.