12:20

Обычно я прихожу пораньше, чтобы позаниматься перед уроком. Но моя чокнутая учительница по фамилии Бессмертная никак не может оставить меня в покое. Узнав, что я пришла, отпускает предыдущего ученика пораньше и сразу зовет меня. И начинается! Она закончила консерваторию, и по-моему, это хуже, чем все внутренние войска, вместе взятые! С нашей классной ладить легче… Сегодня Бессмертная отчитывала меня за то, что мы до сих пор не купили пианино. Говорит, что я училась бы лучше, если бы оно у меня было. А я не понимаю, зачем, если мне осталось мучиться всего два года и это всего лишь дополнительный пыточный инструмент. Домра у меня дома есть. Мечта садиста, как говорит Артем (ему она тоже не нравится). А Бессмертная говорила и говорила, упрекала и попрекала меня, и казалось, так будет продолжаться целую вечность! Ей-то ничего, а у меня впереди – жизнь, и я не хочу провести ее вместе с пианино!

Вообще, музыкалку ненавижу. Я учусь здесь уже три года и все время прогуливаю. Учителя ругаются, ставят двойки, вызывают родителей. А я прогуливала и буду прогуливать. Родители заставляют, говорят, что вырасту, «спасибо» скажу им за это. А я не скажу!

1 ноября

Мама выписывает мне журнал «Штучка», я его всегда очень жду. Он очень интересный, для девочек. Вчера пришел очередной номер, там была статья про знаменитую фотомодель Синди Кроуфорд. Она на меня немного похожа, очень красивая. Теперь у меня появилась еще одна мечта. Чтобы мои фотографии тоже были на обложках журналов. Но я не хочу быть просто фотомоделью. Мне хочется, чтобы мои фотографии как-то помогали людям – хотя бы рекламировали товары, которые приносят реальную пользу. Рекламировать только духи или прокладки – это глупо. Нужно призывать людей помогать бедным или спасать больных детей. Я не знаю, есть ли такие модели, но если нет, то это очень грустно.

Я даже написала письмо в «Штучку» об этом. Вдруг они захотят тоже сделать какие-то добрые дела.4 ноября

Сегодня я встала в школу с охотой! Сегодня последний день учебы перед каникулами, а значит, никто не учится! В этот день проходит только классный час, где объявляют оценки за четверть, и все дети делают генеральную уборку.

Вообще, я не поддерживаю идею генеральной уборки бесплатной силой детских рук. Но взрослым выгодно.

В школе было все по-другому, ученики и ученицы не в школьной форме и все веселые. Несмотря на предстоящую трудотерапию в виде выдраивания черных полосок с линолеума.

Начался классный час, и на нем выяснилось, что по русскому языку у меня четверка в четверти (я боялась тройки, потому что накануне диктант плохо написала), а вот по алгебре трояк… потому что, оказывается, за последнюю контрольную мне поставили двойку.

После классного часа я пошла к учительнице по алгебре и занялась расследованием. Допрос с пристрастием ничего не дал. Людмила Матвеевна даже отказалась мне показать тетрадь: «Ты там такого нарисовала!» А я вспомнила, что и правда рисовала: придумывала тайный шифр для моих секретных записей – на будущее. Пока у меня нет никаких особых секретов, но ведь они обязательно будут! А для шифра как раз нужны разные значки, цифры и буквы. Урок алгебры (обычные мои оценки 5 и 4) подходил для этого лучше всего. Только вот я совсем упустила из виду, что мы пишем контрольную. Совсем забыла. Ну, как в сериале Каменская, она же тоже не все помнит и иногда отвлекается… В общем, Людмила Матвеевна укоризненно сказала, что выше тройки мне поставить не может. И утешила: «В следующей четверти исправишь».

Настроение упало. Хуже всего на свете говорить родителям о плохих оценках, если они ждут только хороших. Как это глупо! Неужели они сами получали только хорошие оценки? В соседнем городе один ученик даже пытался покончить с собой – так боялся сообщить родителям о… четверке (он был круглым отличником). Эх, родители! Совсем нас не понимают!

Когда я училась в первом классе, то даже из школы домой боялась возвращаться, если получала тройку: папа сильно ругался и даже иногда шлепал. Хоть не ремнем! Но рукой все равно больно. И очень обидно.

В этот раз я была так расстроена (ведь сама виновата!), что даже не могла притворяться. На обед пришел папа, я все сама рассказала. Сразу. Он отчитывал меня и ругал. Я даже заплакала.

А потом папа стал разбираться с Артемкой. У него оценки похуже – и тоже тройка в четверти была. Ему досталось больше, потому что папа его ремнем наказал, а потом стал объяснять, что плохие оценки – это путь неудачника. Мне это непонятно. Зачем сразу такой суровый приговор?

Меня папа любит, потому что теперь только ругает, и реже, чем раньше. А вот Артема воспитывает ремнем постоянно и отчитывает, только, по-моему, без особого эффекта.8 ноября