12'92

— Там компьютер игровой можно поставить и брать десять рублей за пять минут игры, к примеру, — сразу предложил Гуревич. — Жаль у меня «Атари» сгорел, только монитор старый остался. И ещё книжную точку можно открыть. Один товарищ в институте этим занимается. Поговорить с ним?

— Поговори, — разрешил я. — А я насчёт компьютера разузнаю. Есть варианты.

— Деньги когда сможешь отдать?

— «Вегу» привезёшь, сразу и рассчитаюсь. Только хоть пару дисков захвати, чтобы звук оценить.

— Тогда вечером?

— Давай.

Хотелось верить, что не свалял дурака и не вложился в трест, который лопнет, но эти восемьсот долларов потянут разве что на импортную видеодвойку, никак кардинально мою жизнь они улучшить не могли. А вот дополнительный доход точно не помешает.

Рискну!

06|12|1992 вечер

Думал, придётся руками и ногами отмахиваться от участия в неизбежной пьянке, но нет — обошлось. Сначала как-то очень незаметно сделал ноги Зинчук, потом наотрез отказался пить Воробей — этот собирался загодя подготовить товар, чтобы завтра открыть торговлю с самого утра.

Рома и Чиж, конечно, не преминули подвалить ко мне на предмет остограммиться, но я помимо твёрдости характера проявил ещё и смекалку.

— Видите же — Гуревич Дюше битый час мозги сношает. Может, припашут ещё. Подожду пока, а там видно будет.

Пацаны озадаченно переглянулись, выкупили у Воробья литр водки и отправились восвояси, решив не искушать судьбу. Ну и я четыре бутылки пива взял, дабы совсем уж впустую не сидеть.

Невесть с чего самолично отправившийся на обход корпуса дядя Петя недобро глянул на меня и раздражённо пробурчал:

— Устроил распивочную, понимаешь!

— Заместителю директора можно и на рабочем месте выпить! — отшутился я, откупоривая бутылку «Жигулёвского».

Помогавшая брату с сортировкой вещей Настя улыбнулась.

— А вот мы не пьём, мы делом заняты.

— Вы — молодцы! — улыбнулся дядька, вздохнул и полез за папиросами. — Плесни, что ли!

Я разлил пиво по двум банкам, одну взял себе, другую вручил дяде и спросил:

— Что нового в мире делается?

— А-а-а! — Дядька махнул рукой, в один подход выдул полбутылки пива, пригладил усы и сказал: — Гайдара в пятницу не утвердили.

— Это хорошо.

— А чего хорошего? — вновь влезла в разговор Настя. — Толковый мужик!

Для дяди Пети такое высказывание было что для быка красная тряпка, он мигом нацелился на сестру Воробья.

— В каком месте он толковый-то?

Я в дискуссии участия не принял — в дверь как раз заглянул Андрей, вот и подхватил три бутылки, двинулся на выход.

Мы ушли в дальнюю мастерскую, где уже потихоньку начиналось производство железных дверей и высились штабеля заготовок под решётки, уселись на лавочке, стукнулись горлышками бутылок. Выпили, и я спросил:

— Ну что?

Был Фролов красным, словно не с Гуревичем общался, а в одного вагон сахара разгружал, немудрено, что выдал в ответ короткое:

— Задрал! — Потом пояснил: — Сахара мало фасуем, со сборкой мебели косячим, сроки срываем. То не так, это не эдак. Бери больше, кидай дальше.

— Ну мы на мебель и сахар действительно слегонца забили, — признал я.

— В том-то и дело, — вздохнул Фролов. — А он ещё новую точку в «Торговом центре» открыть задумал, придётся новых людей нанимать, сами не вывезем.

— Так здорово же! — пихнул я приятеля. — Расширяетесь! Под тобой уже два салона будет!

— Если бы! — скривился Андрей. — В «Ручейке» Аньку главной ставят, а мне в «Торгаш» через полгорода мотаться придётся, ещё и продавщиц туда искать…

— Вообще не проблема. Ты с Воробьём на этот счёт поговори, у него от желающих в киоск устроиться отбоя не было. Самых симпатичных отобрал.

— Как бы ещё не через постель, — фыркнул Фролов. — Ладно, Серый, фигня война, прорвёмся! Как производство дверей запустим и продажи пойдут, ещё подумаю, продолжать ли с Гуревичем дальше работать. А то он борзеть начал — руки так и чешутся в репу дать.

— Ну и дай.

— Не, он теперь через кого-то из прокурорских вопросы решает. Мигом нахлобучат. — Андрей вздохнул. — На неделе фура с сахаром придёт, надо будет разгрузить.

— Разгрузим.

Мы ещё немного посидели, допили пиво и двинулись домой. Но к себе во двор я не свернул, зашагал вместе с Андреем к соседнему дому.

— Ты чего? — удивился он.

— К Татарину зайду. Дело есть, — пояснил я и усмехнулся: — О, на ловца и зверь бежит!

Бежать Саня-Татарчонок не бежал, но шёл быстро, втянув голову в плечи и сунув руки в карманы лёгонькой болоньевой куртки. Рядом топал в фуфайке его закадычный дружок Коля.

Я свистнул, пацаны оглянулись, заметили нас и повернули навстречу. Андрей поздоровался на ходу и задерживаться не стал, а вот я поинтересовался:

— Куда ломитесь?

— В каморе бухаем, — неопределённо махнул рукой куда-то за спину Санёк.

— Рома башляет, мы за водкой ходили, — пояснил его приятель, шмыгнул носом. — И ещё там авторитетный ваш с ним пришёл.

— Авторитетный? — не понял я.

— Костя Чиж.

— А! — понимающе протянул я и перешёл к делу. — Слушайте, вы летом у Бунькова «Спектрум» брали, не заиграли его ещё?

Пацаны переглянулись.