12 Членов

Треть тусовки выбежала, оставив за собой распахнутую дверь. Остальные расселись по своим местам. Беру виски, тарелку с яблоками выхожу в коридор. Он выходит за мной. Стою около лифта. Красная, багровая, невидимая дымка окутывает меня, проникает в каждую клеточку, держит за горло. Чувствую его взгляд на себе. Чувствую, что раздевает. Голова…моя голова…моя бедная голова. От боли сейчас сойду с ума. Стой, стой, никто не должен видеть, чувствовать твою слабость. Лифт открывается, заходим в него. Нажимает кнопку 4го этажа. Лифт едет медленно, бесшумно.

–Ты даже не поцелуешь меня?

Глядя прямо перед собой на двери лифта, отвечаю:

–Нет.

–Говори, пожалуйста, громче, не слышу тебя.

–Нет.

Резко нажимает на кнопку лифта СТОП.

–А я вот очень хочу тебя поцеловать.

Припирает меня свои телом к стенке лифта.

–Тут камеры.

–Я здесь больше не работаю.

–Отойди.

Мои глаза наливаются яростью, гневом. Смотрю прямо в его глаза. Он в испуге отскакивает на своё место. Проводит ладонью по своему лицу, мотает головой, запускает лифт.

–Что ж ты делаешь со мной…что ж ты делаешь со мной…

Двери лифта открываются. Напряжение спало. Голова по мановению волшебной палочки прошла. Мне стало легко, свободно. Мне стало хорошо.

Отравленный _ Столкновение.

Слишком быстро пронёсся декабрь, январь. Наступил своенравный февраль. Февраль похож на долговязого, худощавого молодого мужчину с бледной кожей, кучерявыми чёрными волосами, вечно мрачным настроем. Ощущение, что ему всё не нравится. Он не находит себе места в календаре. Мужчину с пассивной агрессией. Собираюсь встретиться с подругой. Мне захотелось чего-то мощного, сильного, яркого. Захотелось выпустить демонов. Зеленоглазый отошёл на второй план. Наши встречи по-прежнему редкие и по-прежнему яркие. Меня начало утомлять его чувство вины. Тяжёлое, гнетущее чувство вины. Это чувство настолько знакомое, настолько губительное для меня, что любо соприкосновение с ним вызывает головную боль и тошноту. Оно похоже на тягучий яд, густую холодную лаву, которая незаметно уничтожает свет.

–Привет, дорогая, всё в силе?

–Да, собираюсь. Встречаемся на Баррикадной?

–Да, знаешь бар Маккой?

–Да, была там пару раз.

–Вот и отлично.

–Буду там через 90 минут. Напишу за полчаса.

–Отлично. Чмоки.

Надеваю короткое чёрно-бело платье, похожее на форму английских школьниц. Как есть «мечта педофила». Прозрачные чулки, мягкие чёрные замшевые сапожки с изящным носом, невысоким каблуком. Смотрю на себя в длинное зеркало-дверь шкафа. Глубоко вздыхаю. Подвожу глаза чёрным карандашом, крашу губы бордовой помадой. Где мои духи…где они.

–Девочки, вы не видели мои духи в тёмно-фиолетов флаконе?

–Ой, посмотри на нашем столике.

–Почему они там? Это мои духи.

–Подумаешь, моя дочка могла их переставить.

Захожу в их комнату. Смотрю, что мои духи действительно стоят среди их дешёвой, гнусно пахнущей парфюмерии. Милые мои Dior Pour poison. Беру их бережно, выхожу из комнаты в коридор. Пару капель и достаточно. Волшебный, манящий, опьяняющий аромат заполняет пространство вокруг меня. Закрываю глаза. Мысленно уношусь в волшебный Мир красивых интерьеров, огромных спален с шёлковыми простынями и бархатными подушками. В Мир шумных домов, красивых сильных людей, пропитанных жизнью. Открываю глаза, хмурюсь, лицо стекает вниз. Смотрю на это убогое жилище. Всё соберись. Скорей, скорей, скорей отсюда. Скоро зачахну в этой лачуге. Забыли об этих мыслях, забыли. Убираю духи в сумочку. Надеваю бежевую дублёнку с пышным лисьим воротником, манжетами, широким, переливающимся золотом поясом. Она едва прикрывает попу и ровняется с краем юбки в складочку. Ноги кажутся ещё длиннее, ещё изящнее.

–Я ушла.

–Счастливо.

Выхожу на улицу. Спустившаяся бархатная зимняя ночь обволакивает, укутывает. Мне тепло, комфортно. Волшебно. Иду быстрыми, лёгкими шагами. Лёгкий ветер покалывает бёдра, щёки. Мне нравится. Вслушиваюсь в набирающую силу ночную песню февраля. Сажусь в автобус. Мне легко, упоительно. Снег искрится на дорогах, тротуарах, одеждах людей.