12 Членов

Соседка почти села на его голову. Гладит его, целует, тискает. Встаю, иду в туалет. Смотрю на телефон. Ура. Времени осталось только, что бы надеть сапожки, верхнюю одежду и спуститься вниз. Выхожу из ванной комнаты.

–Девочки, мальчики, спасибо. Мне уже пора.

–Он позвонил?

–Нет, мы договорились, что спущусь.

–Разве он не зайдёт познакомиться, раз вы встречаетесь?

–Нет. Не зайдёт. Это наши с ним отношения.

–Ой, смотри, смотри…

Молча выхожу в коридор, крашу губы в яркий, тёплый, красный цвет. Надеваю сапожки, дублёнку.

–Ты сейчас похожа на телезвезду.

–Спасибо, дорогой. Удачной вам всем ночи.

Выхожу из квартиры. Спускаюсь вниз. Понимаю, что минут 5-7 придётся стоять в подъезде или гулять на улице. Лучше так, чем слушать их пустые разговоры в душной, маленькой квартирке. Выхожу на улицу. Снег тихо падает. Морозный воздух приятно ласкает лицо, руки, ветер укутывает. Хочется курить. Очень хочется курить. Собираю снег с низкой ограды, пытаюсь слепить комочек. Уф, мягких, рассыпчатый, лёгкий. Подбрасываю его вверх, смотрю в небо, с радостью принимаю холодный пепел своим лицом, слизываю с губ. В голове звучит лёгкая, фортепианная музыка, танцую, кружусь. Мне хорошо. Танец останавливает резко заезжающая во двор машина со слепящими огнями фар. Понимаю, что это мой ночной знакомый. Интересно, он припаркуется на том же месте или всё-таки подъедет ко мне. Шмыгаю носом, надеваю перчатки. Як, припарковался на том же месте. Отвратительно. Манеры его явно страдают. Ну да ладно. Мигает фарами. Да иду я, иду. Что ж ты такой нервный то. Горит что ли в одном месте или стояк уже. Подхожу к его машине. Открывает дверь изнутри. С трудом забираюсь – машина высокая, платье узкое.

Смеётся.

–Что тебя так развеселило?

–Вид у тебя жизнеутверждающий и кого-то напоминает…

Трогается. Молчим.

–Ты, видимо, разговорчивая, когда выпьешь…

–Это вопрос или утверждение?

–Это, Саааарочка, факт.

–Ты читать любишь?

–Люблю и очень быстро читаю…

–Чудно. Что нравится читать?

–Только не говори, что ты полиглот и девственница.

Смеюсь. Смотрю на него лукаво, хищно. Смотрит на меня. Делает характерный жест губами.

–Понятно…ни то, ни другое.

–Читаю периодически…есть книги, которые врезаются в память надолго, меняют мироощущение, мировоззрение, после которых сложно что-либо читать.

–Да, есть такие…ты сейчас хочешь поговорить о высокой философии? Если да, то на ближайшей остановке высажу тебя.

–Это МКАД.

–Не МКАД, а трёшка, и мне всё равно.

–Тогда буду молчать.

–Вот и умница.

Нафига мне это. Попрошу его остановить у ближайшей станции метро. Стоп. Ну выйдешь ты. Что дальше? Куда поедешь? Домой не хочется. Гулять не на что. У тебя в кошельке 50 рублей. Сиди, молчи, улыбайся.

–О, понял! Рената Литвинова. Точно-точно. Ты сейчас один в один с ней.

Заливисто смеётся.

–Всё приехали. Выходи.

–Ты мне дверь не откроешь.

–Ты что сама не можешь?

–Ухаживать не учили?

–Ухаживают только за больными и немощными. Ты, как я погляжу, молода, красива, полна сил и задора. Вылазь из машины.

Фырчу, глубоко вздыхаю. Старый козёл, старый еврей, что б у тебя хер отсох.

–Давай быстрее. Выпить охота и холодно. Ты резвая, быстрее своими худыми ножками двигай.

Ещё чуть-чуть и я его стукну. Больно стукну. Заходим в лифт.

–Что, что, что так смотришь?

Улыбается, высовывает язык.

–Ещё одна твоя выходка и я тебя стукну. Больно стукну.

–Ну давай, попробуй. Покалечится не боишься? Весовая категория у тебя не та.

Беру себя в руки, концентрируюсь на ударе, бью его по середине кости голени острым носком качественных итальянских замшевых сапог.

–Тьфу, больно. Предупреждать надо. Обученная что ли?

–Папа научил.

–Давай, выходи, обученная.

Мы заходим в его квартиру. Сейчас она кажется знакомой, почти родной, почти своей. Хочется расслабиться, уснуть. Держу себя в руках. Держи себя в руках. Рано. Рано. Игра только начинается. Позволь ему вести. Он прав – весовые категории разные. Твоё преимущество в твоей внешности. Сахар, вирус без симптомов убивают медленно. Только ты, скорее, живая вода, хрустальный ручей, луч солнца. Такие естественный, понятные, простые и такие притягательные. Вешаю дублёнку в шкаф. Смотрю на себя в зеркало шкафа. Лифчик давит. Да, он красивый, коллекционный, шёлковый и…давит.

–Ты, там уснула что ли?

Смотрю на него. Он стоит передо мной в домашней светлой одежде. Рассматриваю его.

–Ты отлично сохранился. На вид тебе 35 не больше. Сильные ноги. Подхожу к нему, обнимаю за торс.

–Пресс ого-ого.

–Кровь девственниц. Ты Оксану, одну из моих подружаек, ещё не видела. Надо вас познакомить.

Смотрю на него удивлённо. Сажусь на его стул на кухне.

–Сейчас можешь сидеть на этом стуле. Запомни он мой. Тебя это не напрягает?

–Нет. Сама такая. Даже вилку свою никому не даю трогать и кружку, и полотенце. Бесит, когда в моём шкафу, кто-то прибирается, трогает мои вещи.

–Забавная ты.

Наливает мартини.

–Нимфа, кто это?

–Увидишь. Ты вчера говорила, что и с девочками, и с мальчиками…вот и проверим.

–Слушай, это нельзя включить и выключить. Желание – штука такая.

–Ты только по Баааальшой любви что ли трахаешься?

–Когда как…сам понимаешь, влечение либо есть, либо нет.