12 друзей Евы

Звуки фортепиано заполонили пыльную залу. Я сидела на кожаном диване, по ближе к углу. В самом тёмном месте. Двери начали открываться. Раз за разом входили всё новые и новые лица. Якуб тоже был здесь. Доктор Гжегож, единственный, кто заметил меня в том странном мрачном углу, подсел ко мне. Мы слушали прекрасную мелодию и восторгались прелестными легкими движениями пальцев Адрианы. В этот момент, момент своего маленького триумфа, она была поистине великолепна. Она создавала невероятную атмосферу. Все уголки моей внутренней вселенной заполонила чарующая музыка. После мини – концерта все аплодировали девушке в длинном старомодном платье. Хоть платье и действительно было не очень современным, в нём читалась какая-то особая роскошь. Адриане оно придавало небывалую стать и изящество. Когда же музыка утихла, все снова разбрелись по разным углам. Всё это поведение окружавших меня людей приводило меня в состояние воодушевлённости. Каждый занят тем, чем хочет. В тоже время каждый после наслаждения от развлечений, не упускает возможность отблагодарить другого за прекрасно проведённое время. Здесь никто не спрашивал тебя, понравилось тебе или нет. Никто не лез в твою голову, не навязывал свои мысли. Тихо, уютно. Без лишних слов и суматохи, в этом доме царили мир и благодать. Иногда мне казалось пребывание здесь слишком однообразным и скучным. Но впечатления и чувства что я испытывала здесь, навсегда останутся в моей памяти и после смерти. Доктор, как и все после оваций, беззвучно вышел из комнаты и отправился к себе в кабинет. Сегодня он ночевал с нами, и вечером попросил написать записки, кому что привезти из города в следующий раз. Я заказала диск Леди Гаги и новые наушники. Покупал он всё из своего кармана, поэтому я решила, что неплохо обзавестись новой примочкой высокого качества. Мои наушники износились, работали наперебой, один порщал, но это придавало музыке, звучавшей в них, какую – то винтажность. В тот день я провозилась с книгой, прочла пару статей, просмотрела картинки. То, что я узнала из этой книги, не было открытием Америки. Описывались процессы гниения трупа, разложения тканей, органов, детально были описаны сроки исчезновения с лица земли тех или иных частей тела, в определённой последовательности. Что меня затронуло, так гипотезы о жизни после смерти. Но и в них я не нашла что-то особенное. Реинкарнация, вечный Рай, Ад и прочие библейские и нет темы. Меня утомила книга, и я решила достать Джен Эйр на английском. И естественно с русским экземпляром, для перевода. Я хороша знала перевод многих частей книги, но где-то всё же мне нужна была помощь. До ужина и после него я читала. Уже прозвенел сигнал к отбою, особняк погрузился в безмолвие и мрак. Тишина окутывала меня. Приглушённый свет фонаря проскальзывал через окно, создавая в комнате атмосферу ужастика. На улице был сильный ветер, позже я услышала, как дождь застучал в окно. Был конец августа, дожди не редкость. Тем более под Питером. Я вспомнила, что скоро моё день рождения. Нужно поговорить с доктором Гжегожем. Может, он отвезёт меня домой хоть в этот день. Мне было бы приятно провести его с мамой в каком-нибудь уютном французском кафе. Выпить чашку свежего кофе с круассанами, поесть мороженого, и поговорить, кто чем занимался в последнее время. А в конце я бы сказала, как сильно люблю маму и как скучаю по ней. А что бы она ответила мне…Мои мысли прервали шаги. Дверь тихонько открылась, и я увидела Якуба.

– Не спишь? Так и знал!

Даже шёпотом он мог передать все чувства, бушевавшие в его голосе.

– Не хочешь спуститься в сад?

– Хочу. Нас никто не заметит?

– Нет, все давно спят.

Ты видел время? Пол третьего ночи. Зачем он поднял меня глубокой ночью? Может что-то случилось? Тогда мне немедленно нужно идти с ним. Мы спустились в сад. Как всегда закурили. Внутри оказалось прохладно, а я была в топе и шортах. Якуб отдал мне свой плед.

– Что-то случилось? Тебя что-то побеспокоило?

– Нет. Просто не спалось. Подумал, вдруг ещё кто-то не спит. Куда не зайду-все в отрубоне. Вспомнил, что ты часто не спишь по ночам, заглянул к тебе.

– Я думала случилось что-то, что-то серьезное…

– А ты хотела, что бы что-то случилось?

– Конечно нет!

– На самом деле, я думал о тебе и захотел увидеть тебя.

Он посмотрел на меня, заглянул мне в лицо и я снова задрожала. Как красивы были его глаза. В приглушённом свете его лицо казалось двусторонней маской. Одна его половина была озарена светом старой лампы, и напоминала ангела, с другой стороны – мрачный демон с поблёскивающим чёрным глазом. Но вот он снова подставил лицо свету, и оно озарилось душевной улыбкой. Мы говорили. Обо всём. О странах, о музыке, об искусстве в целом. О книгах, об актёрах и актрисах. О России. О политике. И даже о рыбках что плавают в ресторанных аквариумах. Он назвал это рабским трудом.