12-й Псалом сестры Литиции

Святоша у нас, оказывается, эталон верности слову и моральной непоколебимости. Этому я ни капельки не удивляюсь. Он унесет все чужие секреты в могилу, даже если их будут выпытывать из него путем втыкания иголок под ногти. Никогда не предаст, не изменит отношения к человеку без объяснения причин. Он надежен, как земная твердь, как мавзолей Ленина на Красной площади, как Путин на пятом сроке своего правления. Никогда нахер не избавишься.

Я, конечно, не стал Пионике розовые сопли с ушей снимать, но сдается мне, что Богомол так надежен не потому, что он очень сильно любит людей. Он просто любит свои ослепительно белые крылья без единого пятнышка и не желает испачкаться о “земные страсти”, ведь у него впереди Великая Цель. А тут я со своим цирком и артхаусным чувством прекрасного.

Он не мог не доложить о моем промахе главе Ордена. И даже выгораживал мою никчемную монашескую шкурку. А правила есть правила. И по правилам, за нарушение статьи “не прелюбодействуй” мне положена казнь. Мизинчиковая.

Но знаете, судье в свисток такие правила! И таких напарников туда же!

Нас отправляют в Богом забытую деревеньку на севере примерно в десяти днях от Лондона. И Святоша расщедривается на дорожную одежду. Кажется, он и на это задание укатился бы в одиночестве. Но оно предполагается опасным. И предатель приходит за мной. Или боится оставить меня одного.

Зря.

Пока я запихиваю свои окружности в штаны, со скрипом выторгованные у общественной казны, размечаю, где у него вырезка, где тазобедренная мякоть, а ребрышки планирую скормить крокодилам Темзы.

С нами отправляется милашка Пионика, поэтому путешествие обещает быть занимательным.

В дилижансе я собираю и разбираю ружьё, доводя движения до автоматизма. Пальцы в черных перчатках, что подарил мне Святоша, подрагивают от предвкушения. Да, он презентовал мне перчатки. Это же прелестно. Теперь на месте его убийства не останется моих следов.

Богомол пялится в молитвенник и шевелит губами.

Изредка, пока он не видит, целюсь ему в макушку.

Это вносит в поездку разнообразие.

Пионика делает вид, что спит. Кажется, она меня боится.

– Каждый день буду тренировать вас, – говорит макушка. Я как раз представляю на ее месте месиво из мозгов, и немного теряюсь. – Чтобы вы могли отбиться от нападения. Ваша физическая форма никуда не годиться.

Это он меня жирным обозвал?

Формы мои не нравятся?

– Я уже похудел как минимум на один палец.

Святоша закладывает мизинцем книгу и смотрит на меня. Вернее, на дуло, что упирается ему в лоб.

Не успел убрать.

Бывает.

– Я думал, вы раскаялись и приняли наказание.

– Так и есть. Просто тренируюсь.

Я с сожалением прячу ружье. Эпик печально вздыхает. Он тоже хочет крови.

– Вас случайно отец Джонатан не наказывал? – видимо душная обстановка транспортного средства располагает Гада к разговору.

– Ты в чем-то меня подозреваешь?

– Ни в коем случае. Вы даже разбойников на дороге не убили, значит, не станете убийцей по доброй воле.

Я все еще чувствую все пальцы и жажду убийства.

– Это почему я раньше добрый был? Это потому, что у меня все пальцы на месте были.

– Сестра Литиция, у нас достаточно опасное задание. Если мне не стоит рассчитывать на вашу помощь, так и скажите. Развернем кэб, я поеду один.

В углу шевелится Пионика, ее глаза испуганно распахиваются, но она не вмешивается.

– Что ты, я помогу тебе. Обязательно.

Помогу быстрее встретиться с Богом.

– Вы невыносимы, – он складывает ладони вместе. Корешок книги упирается ему в лоб.

– Я само спокойствие.

– Вы странно себя ведете.

– Хочешь сказать, до этого я себя нормально вел?!

– Сестра, я понимаю, вы меня еще очень долго не простите. Но сделано это было для вашего же блага…

– Благими намерениями выложена дорога в ад. Знаешь такую поговорку?

– Со временем вы поймете все и раскаетесь.

Ненависть я могу выместить на тренировке. Конечно, Преподобный Богомол сильнее. Но он жалеет меня из-за травмы. А я отрываюсь, как могу. С удовольствием пиная все, до чего дотягиваюсь. В какой-то момент чуть челюсть ему не сворачиваю. Жаль, не хватает длины рук.

Неожиданный апперкот с подсечкой в ответ заканчивается хрустом моего позвоночника. Святоша тут же прекращает тренировку и кидается вправлять мне вывих. Откидываю голову назад и все-таки разбиваю ему нос. Запах крови приятно щекочет волосы в подмышках.

Костик прижимает ладонь к лицу, грозно сопит и уходит зализывать раны.

В силе и скорости мне с ним никогда не сравниться. Но есть еще элемент неожиданности. И я им воспользуюсь. Стоит только подождать.

18. Масочку наденьте, пожалуйста

Богом забытая деревня оказывается местом скопления нищих и бездомных, больных и юродивых.

Все дома разрушены в той или иной степени. Ни одного целого стекла на тридцать дворов.

Зато небольшая церковь – полна людей. Стонущих. И тел позади нее. Ждущих захоронения.

Мертвых больше, чем живых.

Ой, как нехорошо.