12 историй о любви

От Безансона до Мона все священники, аббаты, монахи и церковнослужители были приглашены на эту свадьбу; и все они, с палками и посохами, прыгают, играют и пляшут на лугу под тенью высоких деревьев. Но я их оставил, чтобы прийти сюда, потому что сегодня я обязан прислуживать при королевской трапезе.

– Войдите же, сеньор, сын косматого Ургана, – сказал ему привратник. Вы велики ростом и волосаты, как он, и весьма похожи на вашего отца.

Когда Тристан вошел в замок, играя своей дубинкой, слуги и конюшие столпились вокруг него и стали травить его, как волка.

– Поглядите на помешанного, у-гу-гу!

Они кидали в него камнями, колотили его палками, но он терпел это, прыгая, предоставляя себя на их волю; если на него нападали слева, он оборачивался и бил палкой направо.

Среди смеха и крика, увлекая за собой беспорядочную толпу, он добрался до порога залы, где под балдахином рядом с королевой сидел король Марк. Он подошел к двери, повесил на шею свою дубину и вошел.

Увидав его, король сказал:

– Вот славный собеседник. Пусть приблизится. Его привели с палкой на шее.

– Привет тебе, дружок! – сказал Марк. Тристан ответил, до крайности изменив голос:

– Государь, добрейший и благороднейший из всех королей, а знал, что когда я увижу вас, мое сердце растает от нежности. Да поможет вам Бог, славный повелитель!

– Зачем пришел ты сюда, дружок?

– За Изольдой, которую я так любил, у меня есть сестра, которую я к вам привел, прекрасная Брюнгильда[710]. Королева надоела вам, попробуйте эту. Поменяемся: а отдам вам сестру, а вы дайте мне Изольду; я ее возьму и буду преданно служить вам.

Король засмеялся.

– Если я тебе отдам королеву, что станешь ты с ней делать, куда ее уведешь?

– Туда, наверх, между небом и облаком, в мое прелестное хрустальное жилище. Солнце проникает в него своими лучами, ветры не могут его поколебать; туда понесу я королеву, в хрустальный покой, цветущий розами, сияющий утром, когда его освещает солнце.

Король и бароны говорят промеж себя:

– Славный ты дурень, на слова мастер! Он сел на ковер и нежно смотрит на Изольду.

– Друг, – сказал ему Марк, – откуда явилась у тебя надежда, что моя жена обратит внимание на такого безобразного дурака, как ты?

– У меня есть на то право: много для нее я потрудился, из-за нее и с ума сошел.

– Кто же ты такой?

– Я Тристан, что так любил королеву и будет любить ее до смерти.

При этом имени Изольда вздохнула, изменилась в лице и гневно сказал ему:

– Ступай вон! Кто тебя привел сюда? Ступай вон, злой дурак!

Он заметил ее гнев и сказал:

– А помнишь ли ты, королева Изольда, тот день, когда, раненный отравленным мечом Морольда, увозя с собой в море мою арфу, я случайно пристал к ирландским берегам? Ты меня исцелила. Неужели ты не помнишь этого больше?

– Вон отсюда, дурак! – отвечала Изольда. – Не нравятся мне ни твои шутки, ни ты сам.

Тут помешанный обернулся к баронам и погнал их к дверям, крича:

– Вон отсюда, дурни! Дайте мне поговорить с Изольдой наедине: ведь я пришел сюда миловаться с ней.

Король засмеялся, а Изольда покраснела и сказала:

– Прогоните этого безумца, государь!

А тот продолжал своим странным голосом:

– А помнишь ли ты, королева Изольда, большого дракона, которого я убил в твоей стране? Я спрятал его язык в кармане и, совсем опаленный его ядом, упал у болота. Дивный тогда я был рыцарь!.. И я ждал смерти, когда ты пришла ко мне на помощь.

– Замолчи! – отвечала Изольда. – Ты оскорбляешь рыцарей, ты помешан от рождения. Да будут прокляты моряки, которые привезли тебя сюда вместо того, чтобы бросить в море!

Юродивый громко расхохотался и продолжал:

– А помнишь ли ты, королева Изольда, о том, как во время купанья ты хотела убить меня моим же мечом, и сказку о золотом волосе, которою я тебя успокоил, и о том, как я защитил тебя от сенешала?

– Умолкни, злой рассказчик! Зачем явился ты сюда со своими бреднями? Вчера вечером ты упился, и, наверно, хмель внушил тебе эти грезы.

– Правда, я пьян, и от такого напитка, что никогда опьянение это не пройдет. А помнишь ли ты, королева Изольда, тот чудный, жаркий день в открытом море? Тебе захотелось пить – помнишь ли, королевская дочь? Мы выпили оба из одного кубка. С той поры я всегда был пьян, и плохим опьянением…

Когда Изольда услышала эти слова, которые она одна могла понять, она закрыла голову мантией, встала и хотела уйти, но король удержал ее за горностаевый капюшон и заставил снова усесться с ним рядом:

– Погоди немного, дорогая Изольда, дай дослушать его глупости до конца.

– Какие же мастерства знаешь ты, юродивый?

– Я служил королям и графам.

– В самом деле? умеешь ли ты охотиться с собаками, с птицами?

– Конечно, когда мне приходит в голову поохотиться в лесу, я умею ловить с моими ищейками журавлей, что летают в поднебесье, с борзыми лебедей, белых гусей, диких голубей, с моим луком – нырков и выпей.

Все добродушно рассмеялись, а король спросил:

– А что добываешь ты, дружок, когда идешь на охоту за речной дичью?