12 невест миллионера

– Я знаю, что я видел. Ты, пожалуйста, расскажи, что видела ты! – он уже не усмехался.

– Зачем? – Я внимательно посмотрела на собеседника и вдруг поняла: – Должно быть, ты попал под подозрение в причастности к организации этого взрыва?! Ага! Ну, конечно, ты же вышел из кафе за несколько секунд до того, как там громыхнуло! Ну-ну!

Я хлопнула в ладоши.

– Чего веселимся? – сухо поинтересовался Мик.

– Приятно, что не только я пустилась в бега, точно вспугнутый заяц! – призналась я, улыбаясь. – Мое фото показывали по телевидению, полиция искала меня как свидетеля, но я предпочла дистанцироваться. И вот я здесь, на кастинге невест! Лежу, так сказать, на дне и попутно собираю материал для заказанной мне статьи.

– Значит, мы друзья по несчастью.

Голливудский тип обаятельно улыбнулся и протянул мне ладонь. Помедлив немного, я хлопнула по ней и тоже улыбнулась.

– Ты что делаешь, идиотка?! – зашипела мне в ухо Тяпа. – Он же тебя охмуряет!

Но Нюня в то же самое время воодушевленно забормотала про дух товарищества и братства и своим восторженным оптимизмом напрочь нейтрализовала Тяпин скепсис.

Потом я в подробностях – скрывать мне было нечего – рассказала Мику, как сидела в берлинском кафе, разглядывая присутствующих мужчин, гадая, с кем из них у меня назначена встреча, и рисуя их портреты на салфетке. Я даже нашла эту салфетку в своей сумке, чем изрядно удивила Мика!

Я не стала объяснять, что сохранила сей манускрипт не из уважения к его художественной и исторической ценности, а просто потому, что я – неряха, набивающая свою сумку всякой ерундой.

Периодические ревизии содержимого моей ручной клади всегда сопровождаются удивительными находками. К примеру, однажды я обнаружила за подкладкой сумки проросшую картофелину! Согласитесь, это очень необычный аксессуар для женщины, не занятой растениеводством.

– А я похож! – расправив скомканную бумагу, обрадовался Мик.

Вдоволь полюбовавшись своим изображением, он бережно сложил салфетку и спрятал ее в карман.

– Дать автограф? – спросила я.

– Позже распишешься – в ведомости на зарплату, – ответил Мик. – Скажи, журналу, на который ты работаешь, не понадобятся фотографии для иллюстрации твоей статьи?

– Отличная идея!

Я воодушевилась, и мы перешли к обсуждению перспектив и возможностей совместной работы.

Потом мой новый друг и соратник откланялся и ушел, а я легла поудобнее и приготовилась уснуть.

И уже сквозь сон услышала тихий голос Тяпы, которая раздраженно, но не без уважения пробормотала:

– Штирлиц, блин! «Всегда запоминается последняя фраза…»

Что она этим хотела сказать, я уточнить не успела – уснула.

В Лондоне лил холодный дождь.

Алекс Чейни был в претензии к своему организму, потому что тот не поспевал за переменами погоды. Еще недавно он расплывался в кисель от жары, а теперь трясся, как студень, в ознобе.

Организм требовал от Алекса принять срочные меры к выравниванию внешней и внутренней температур, но посланная за глинтвейном секретарша вернулась из бара с сообщением, что горячий алкогольный напиток можно будет заказать только ближе к Рождеству.

Алекс и его организм находили этот гастрономический консерватизм возмутительным.

– «Падение сиюминутных желаний под гнетом вековых традиций», картина маслом! – непочтительно захохотал Иван Медведев, заглянув в кабинет начальника, который с нескрываемым отвращением прихлебывал классический английский чай.

Колени и плечи Алекса укрывал плед в клетку Burberry, благодаря чему он был похож на респектабельную черепаху.

– А вот мы, русские, своего никогда не упустим! – заявил Иван и ввинтился в кабинет с подносиком, на котором курилась ароматным паром гигантская бульонная чашка.

По запаху чувствовалось, что в ней вовсе не бульон.

Алекс обнадеженно потянул носом:

– Что это у тебя?

– У тебя, – поправил бесценный Иван, водружая поднос поверх бумаг на столе. – Тут кипяток, мед, зверобой, шалфей, лавровый лист, имбирь и стручковый перец. У нас это называется «сбитень». При простуде – самое то!

Алекс пригубил русское народное лекарство, в качестве дополнительного ингредиента явно содержащее добрую порцию виски, и заметил:

– Тут еще шотландское народное.

– А как же! Мы, русские, по натуре интернационалисты.

– Прекрасно, – одобрил Алекс и основательно приложился к русско-шотландскому пойлу. – Кстати, как там наша русская протеже? Та журналистка, которую мы отправили к прекрасному принцу?

– Пропала, – неохотно сообщил Иван Медведев. – До Афин по нашему билету она долетела, я проверил, а там исчезла. Как в воду канула!

Алекс заглянул в чашку, куда тоже много чего кануло, и строго сказал:

– Ты, Иван, это все заварил, тебе и расхлебывать.

– И расхлебаю, – пообещал великолепный русский.

Однако сказать это оказалось легче, чем сделать.

Объявление жениха-миллионера с того сайта, где выловил его Иван, уже исчезло. Алекс не поленился и забил в строку поиска текст по памяти, но Гугл с Яндексом молчали, как пара партизан. Изображение девушки, с которой русская журналистка имела немалое сходство, тоже пропало из Сети без следа.

Это было удивительно!