Проводили опыт. Брали человека, одевали его в костюм, давали в руки микрофон и ставили в паре с другим, который ходил за ним с видеокамерой. Выглядело это так, как будто репортер и оператор, снимают какой-то сюжет. Участник эксперимента, подходил к прохожим на улице и задавал им различные вопросы, на подобие: «А вы в курсе, что правительство ведет исследования зомби?». Прохожие останавливались, и на полном серьезе обсуждали с ними данные темы. Затем, взяли обычно одетого человека и дали ему точно такое же задание. Люди чурались его, спешили откланяться и всячески избегали. Они не верили ему. Почему так? Все просто, потому что мы привыкли доверять человеку в дорогом костюме.
В процессе упорядочивания мира и выстраивания его карты, у нашего мозга, как преимущество, есть система автоматического структурирования данных. Но, это же самое преимущество, становится ограничением, когда мы пытаемся понять самих себя. Поэтому, не важно, верите ли вы в бога, психоанализ, в то, что мы лишь животные или во вселенную. Вопрос лишь в том, как для вас это работает и что дает, т.е., проще говоря, как думать наиболее выгодно?
Если сравнить, для примера теорию бога, космоса, психологию, буддизм и «Теорию происхождения вида» Чарлза Дарвина, на предмет плюсов и минусов, получается интересный вывод. Вера в бога заставляет нас следовать правилам, которые заранее ставят нас в невыгодное положение, например, подставить левую щеку и т.д. Просветления в буддизме не достигают 99,9 процентов последователей. Психология, как мы выяснили, это бесконечный самоанализ на 50 лет с последующей пулей в голову. И заметьте, что у всех этих мифов существуют четкие, ограничивающие вас правила, но, хоть и, будучи мифами, все же, они дают некую иллюзию того, что эта жизнь не конечна, избавляя нас от страха смерти, в отличие от теории происхождения вида, где смерть является концом пути. Что выбрать такое, что позволит иметь надежду на вечную жизнь, при этом, без дополнительных условий. Вера в то, что мы все есть единый разум вселенной, по-моему, подходит лучше всего. Нет ограничивающих правил и догм, нет слепого следования законам и нет так пониманий добра и зла. Все относительно.
Восьмое правило хитрой обезьяны. Расслабься и начнет получаться.
Любая ваша эмоция – это всего лишь эмоция, и только вы сами наделяете ее оценкой. Еще Шекспир говорил, что нет ничего плохого или хорошего, лишь наши мысли наделяют это таковым. Мы не хотим страдать, поэтому считаем, что нужно суетиться, крутиться, вертеться. Нужно вставать с утра, искать клиентов, выполнять работу, готовить ужин, все нужно успеть, оплатить кредит и т.д. И мы вечно недовольны. Мы недовольны текущим положением вещей, недовольны партнером, недовольны квартирой, недовольны начальником, недовольны пробками, недовольны собой. Недовольство рождает негатив и понижает уровень гормонов счастья. Тогда мы стремимся повысить этот уровень и используем для этого алкоголь, еду, сериалы, секс, наркотики. Вегетососудистая дистония, одна из многих болезней, которые появились вследствие постоянного беспокойства. Мы не даем покоя своей нервной системе, и в какой-то момент она говорит: все, отбой, и мы катимся вниз по наклонной.
Почему так? Просто мы не даем себе расслабиться. Мы постоянно хотим все контролировать, из-за чего начинаем терпеть неудачи. Но правило хитрой обезьяны гласит – расслабься, и тогда начнет получаться. Кто-то сказал, что есть плохие эмоции и хорошие, но это всего лишь оценка. Оценка концептуального мышления, потому что, как только появляется красота, появляется и уродство, а как только появляется хорошее, автоматически появляется и плохое. Мы все любим пребывать в хорошем расположении духа, но пребывать в нем постоянно невозможно.
Наши повседневные состояния определяют наше поведение. Хорошее расположение духа заставляет нас двигаться вперед, а упадок сил останавливаться и откатываться назад. Но, что если я скажу, что любые эмоции – это энергия? Например, злость заставляет меня быть строгим, четким, говорить по делу, и это чертовски классный ресурс. Намного лучше, чем апатия. Любая эмоция несет в себе заряд, который мы можем трансформировать во что-то более осязаемое, чем наше беспокойство.