12 ступенек на эшафот

В Берлине я отправился с докладом к Фричу, но не застал его на месте и обратился к Рейхенау. Вдвоем мы отправились к Бломбергу, где я доложил о тайных планах берлинской группы СА. Бломберг холодно возразил, что все это моя фантазия. СА верны фюреру, и с их стороны не может возникнуть никакой угрозы. Я не удовлетворился этими разъяснениями и, вернувшись в Потсдам, отдал приказ Ринтелену «копать» дальше. Во второй половине июня в мой служебный кабинет в Потсдаме опять пришел Эрнст — на этот раз в сопровождении своего адъютанта фон Мореншильдта и начальника штаба СА Зандера. На всякий случай я вызвал к себе фон Ринтелена.

Эрнст начал издалека, но в конце концов опять вернулся к оружейным арсеналам. Тут же в разговор включился Зандер и доверительно сообщил, что, по имеющейся оперативной информации, коммунисты знают о существовании секретных складов с оружием и боеприпасами и планируют их захват. Я изобразил сомнения и колебания, но все же «решился» и назвал им 3 небольших арсенала, расположенных в отдаленной местности. Само собой разумеется, что никакого оружия там уже не было. Мы остановились на том, что передача арсеналов под охрану СА произойдет после согласования деталей между моим Ia и службами складского хозяйства. На прощание Эрнст сообщил нам, что в конце месяца отправляется в длительную загранкомандировку и перед отъездом назовет мне своего преемника.

В этот же день майор фон Ринтелен выехал со срочным донесением в Берлин. На этот раз Рейхенау и Бломберг выслушали моего Ia более внимательно, осознав всю серьезность создавшегося положения. Позже Бломберг рассказал мне, что в этот же день доложил обо всем фюреру. Гитлер поблагодарил за информацию и сказал, что попытается повлиять на Рема, который в последнее время уклоняется от встреч и разговоров, раздосадованный критикой в адрес его «народной милиции», прозвучавшей из уст Гитлера.

В конце месяца фюрер выехал на свадьбу гауляйтера Тербовена в Эссен, а затем на выходные — в Бад—Годесберг. 30 июня Гитлер узнал о намерениях путчистов Рема, собравшихся с преступными целями в баварском городке Бад—Висзее, и в тот же день вылетел в Мюнхен. После приземления самолета в мюнхенском аэропорту Гитлер выехал в Бад—Висзее во главе отряда эсэсовцев и собственноручно арестовал заговорщиков. План Рема был сорван за несколько часов до того, как во многих городах Германии должны были начаться хорошо спланированные беспорядки.

Операция по подавлению мятежных штурмовиков вошла в историю Третьего рейха как «Ночь длинных ножей». Гитлер рассказал Бломбергу, что заговорщики намеревались нанести первый удар по армии — командному составу рейхсвера. После победы «новой революции» Рем планировал временно оставить Адольфа Гитлера на посту рейхсканцлера, Бломберг и Фрич должны были быть незамедлительно ликвидированы. Пост военного министра Эрнст Рем собирался оставить за собой…

Генерал Курт фон Шлейхер, бывший канцлер и министр рейхсвера, был посвящен в планы заговорщиков в той части, которая касалась замены сокращенной армии «версальского образца» отрядами народной милиции. В будущем Рем планировал создать народную армию ополченческого типа. Ее ядром должны были стать неуправляемые полупартизанские «штурмовые отряды» и офицерский корпус СА, представленный революционно настроенными или уволенными из армии по «нежелательным обстоятельствам» офицерами. Рем прекрасно понимал, что Гитлер никогда не согласится с его авантюрными и преступными прожектами, и решил поставить фюрера перед свершившимся фактом. Хитроумный Шлейхер дирижировал из—за кулис и даже отправил в Париж своего посланника генерал—майора Фердинанда фон Бредова, начальника отделения министерства рейхсвера, чтобы заручиться поддержкой французских властей. В свое время официальные власти сообщили о том, что Шлейхер и Бредов были убиты в ходе ареста — при попытке оказать вооруженное сопротивление. Сегодня я думаю, что их убрали по приказу Адольфа Гитлера.

Фон Бломберг хранил список расстрелянных по «делу Рема» — всего 76 человек — в сейфе своего рабочего кабинета. К сожалению, в показаниях свидетелей на Нюрнбергском процессе замалчивались истинные цели ремовского мятежа. Даже свидетельские показания бывшего группенфюрера СА Макса Юттнера отличались запутанностью и противоречивостью. Впрочем, он действительно мог ничего не знать, например, о попытках Рема установить связь с французским и итальянским посольствами. Об истинных намерениях путчистов не знали даже высшие офицеры СА до штандартенфюреров включительно.

Только время расставит всех и вся на свои места. В телеграмме на имя Гитлера фон Бломберг выразил восхищение «солдатской решительностью и беспримерным мужеством фюрера», благодаря которым тот предотвратил гибель десятков тысяч немцев в готовом заняться революционном пожаре. Между тем остается непонятным, почему виновные в совершении государственного преступления так никогда и не предстали перед судом военного трибунала…

Судьба…