12 тайн

– Но Мадлен Уилсон вела себя иначе. Не задавала никаких вопросов. Будто бы просто хотела помочь. Уж конечно!.. Говорила, что пытается разобраться в том, что произошло… в особенности с Питером. Я ей сразу сказала, что мне никакая ее информация не нужна. Некоторые вещи лучше оставить в прошлом. Так я решила еще много лет назад. Можно сколько угодно уверять себя, будто изучая прошлое, можно изменить настоящее, но это не так. Прошлое осталось в прошлом. Я убедилась в этом на своем горьком опыте.

Слушая миссис Вокс, я чувствовал, что в ней живет та же боль, которая мучила маму. А может, боль миссис Вокс была еще сильнее.

– Мадлен умеет настаивать на своем…

– Она выпытывала у меня, отчего Питер ушел из дома, просила порассуждать о том, почему произошедшее настолько на него повлияло. Я сказала, что горе необъяснимо, но она продолжала настаивать. И когда я поняла, что она вынашивает какой-то план и что только я могу защитить память Питера, я согласилась с ней встретиться. Глупость, конечно, с моей стороны. Во время той встречи она вывела меня из себя.

– В этом она мастер.

– Она сказала, что знает, где Лангдон. Я ответила, что не верю, и тогда она выложила мне разные подробности. Но я все равно сказала, что меня это не интересует. Потом она попыталась убедить меня, будто собирается сама поговорить с Лангдон и все у нее выведать. Я знала, что она врет и никогда не решится обратиться к Лангдон, и так ей и сказала.

– И что же вы сделали?

Миссис Вокс благодарит официанта, который принес ей вторую чашку капучино. Некоторое время она смотрит на меня, явно обдумывая свои следующие слова.

– Я поехала в Фарсли. Не спрашивай, зачем. Не знаю, что я хотела там увидеть. Я вовсе не думала, что пройдусь по главной улице и сразу встречу Абигейл Лангдон. Я провела в городе пару часов и вернулась домой.

– Как вы и сказали, горе может толкнуть на необъяснимые поступки.

– Да, может, – откликается миссис Вокс. – Неделю спустя Уилсон снова попыталась связаться со мной.

– Как вы думаете, чего она хотела?

– Добиться какой-нибудь истории. Раздобыть скандальные подробности о Питере. Уилсон не знала его, не знала, какой это был замечательный человек. Она увивалась возле меня, прикидываясь другом, а на самом деле хотела опорочить Питера.

Сидя за столом напротив миссис Вокс, я вижу, что все это по-прежнему болезненно для нее и что она стремится защитить память мужа.

– Питер никогда не был так горд, как в тот день, когда его назначили директором школы. И это говорю тебе я, мать двоих его детей! Но в этом-то все и дело: Питер считал всех учеников школы своими детьми. Все его решения были взвешенными, и самым главным для него было благополучие каждого ребенка.

Я отхлебываю кофе.

– Сколько лет он был директором?

– Пять лет, до тех пор, пока Саймон и Ник…

Я молча киваю.

– Он совершенно не ожидал, что получит эту должность. Когда объявили о вакансии, мы с ним решили, что он ничего не потеряет, если подаст заявку. Но все смотрели на него как на аутсайдера, – говорит миссис Вокс, постепенно успокаиваясь. – До финала добрались двое: Питер и Э. Э. Хэтэуэй, тогдашний заместитель директора. Звали его Эрнестом, а что значит второе Э, я понятия не имею. Сейчас он, должно быть, уже совсем старый, но, думаю, что он по-прежнему живет в одном из многоквартирных домов в дальней части Сент-Марнема. Его взгляды были устаревшими даже тогда, двадцать пять лет назад. Он верил в жесткую дисциплину, в то, что детей нужно контролировать, а их мнение можно не учитывать. Они с Питером расходились буквально во всем. Питер был новатором, хотел, чтобы ученики стали центром школы, хотел начать все заново. Он составил собственную программу и с таким энтузиазмом изложил ее Совету управляющих, что вопреки всему новым директором назначили именно его, человека совершенно неопытного, к тому моменту – всего лишь завуча седьмых классов.

Питер надеялся, что Хэтэуэй уволится или мирно уйдет на пенсию, но тот решил всячески ему мешать. Пытаясь как-то справиться с Хэтуэем, Питер назначил его завучем шестых классов. Он знал, что старшеклассники не примут того всерьез, потому как основы школьной культуры закладываются еще в начальной школе. Хэтэуэй быстро понял, что Питер перевел его на вторые роли, отстранив от принятия решений. Оказавшись, так сказать, на задворках, он стал искать способы навредить Питеру. В Совете управляющих оставались люди, поддерживавшие Хэтэуэя, и он легко нашел сторонников, когда начал призывать к укреплению дисциплины.