12 Жизнеописаний

В то время как, следуя этой манере, достиг он величайшей славы, папа Пий II ⁸поручил расписать книгохранилище Сиенского собора Пинтуриккьо, и этот последний, бывший другом Рафаэля и, зная его в качестве отличного рисовальщика, взял его с собою в Сиену, где Рафаэль сделал ему несколько рисунков и картонов для этой работы. Не продолжил он ее только потому, что некоторые художники в Сиене ⁹с величайшей похвалой отзывались о том картоне, на котором Леонардо да Винчи прекрасно изобразил группу всадников для украшения залы Совета во флорентийском дворце, а также об обнаженных фигурах, еще более прекрасных, которые исполнил Микеланджело в соревновании с Леонардо; тогда-то Рафаэль, всегда стремившийся усовершенствоваться в искусстве, был охвачен настолько сильным желанием побывать во Флоренции, что бросил ту работу, забыв о своих выгодах и удобствах. Когда же он приехал туда, самый город понравился ему не меньше тех произведений, показавшихся ему божественными, и поэтому он рассудил остаться в нем на некоторое время; там и подружился он с несколькими молодыми художниками – Ридольфо Гирландайо, Аристотелем да Сан Галла и другими – и снискал себе общее уважение в городе, а больше всего со стороны Таддео Таддеи, который, ценя даровитых людей, постоянно приглашал к себе в дом и к своему столу. Рафаэль же, который был олицетворенным благородством, не пожелал уступить ему в любезности и написал для него две картины ¹⁰, представляющих собою переход от первоначальной манеры Пьетро к другой, гораздо более совершенной, которой он научился позже, как будет сказано ниже; картины эти и поныне находятся в доме наследников помянутого Таддеи. Была еще у Рафаэля большая дружба с Лоренцо Нази, по случаю свадьбы которого он написал картину, где представил на коленях Богоматери младенца, весело глядящего на птичку, которую передает ему радостный Иоанн Креститель; поза их обоих детски проста и полна ласковости, а написаны они с таким искусством, что кажутся скорее выполненными из плоти и крови, нежели красками и рисунком. Хорошо изображена Богоматерь, исполненная божественной прелести; словом и замысел, и пейзаж, и все частности здесь превосходны ¹¹. Картина эта была в величайшем почете у Лоренцо Нази, пока он был жив, как память о близком ему друге, а также по причине благородства и совершенства работы. Однако 17 ноября 1548 года ее постигло несчастье: дом Лоренцо, как и богато украшенные и красивые дома наследников Марко дель Неро и другие соседние постройки, обрушился из-за обвала горы Сан-Джорджо. Тем не менее, когда среди обвалившейся штукатурки нашли ее куски, их довольно искусно соединил вместе Баттиста, сын помянутого Лоренцо, большой любитель искусств. Исполнив эти работы, Рафаэль принужден был уехать из Флоренции в Урбино ¹², так как мать его и отец умерли, оставив все дела без призора. Проживая в Урбино, он для Гвидубальдо да Монтефельтро ¹³, бывшего тогда предводителем флорентийских войск, написал второй своей манерой два небольших, н опрекрасных изображения Богоматери, находящихся теперь у славнейшего Гвидубальдо, герцога Урбинского ¹⁴. Для него же он сделал небольшую кар тину, представляющую Христа, молящегося в саду, в отдалении трех спящих апостолов ¹⁵; ее живопись до такой степени отделана, что даже миниатюра не может быть ни лучше, ни иначе. Долгое время эта работа находилась у герцога Урбинского Франческо Мария, а впоследствии подарена была супругой его, славнейшей синьорой Леонорой, венецианцам Дон Паоло Джустиниано и Дон Пьетро Квирини, отшельникам святого Камальдульского скита и была ими помещена как реликвия и редчайшее творение Рафаэля, а также как память о славнейшей Леоноре в келье приора этого скита, где и вызывает к себе то благоговение, какого заслуживает. Окончив эти работы и уладив свои дела, Рафаэль возвратился в Перуджу ¹⁶, где в церкви Братьев Сервитов, в капелле дельи Ансидеи, написал на дереве Богоматерь, Иоанна Крестителя и св. Николая ¹⁷, а в Сан-Северо, небольшом монастыре Камальдульского ордена в том же городе, в часовне Богоматери написал фреску, где изображен Христос во славе и Бог-отец, вокруг них ангелы и шестеро восседающих святых: Бенедикт, Ромуальд, Лаврентии, Иероним, Мавр и Плацидий ¹⁸. Под этим произведением, считавшимся в те времена очень удачной фреской, он подписал свое имя крупными и очень четкими буквами. Также и монахини находящегося в этом городе монастыря св. Антония Падуанского заказали ему написать на доске Богоматерь с младенцем, которого эти простодушные и благочестивые девы пожелали видеть одетым, а по обе стороны Богоматери – святых Петра, Павла, Цецилию и Екатерину, причем обеих дев он представил с прекраснейшими и кроткими лицами и замысловатейшими прическами, что было тогда большой редкостью. Над этой картиной в полукружии прекрасно написал он Бога-отца, а на пределле алтаря – три небольшие картины: «Моление о чаше», «Несение креста» (где прекрасны изображения влекущих Христа солдат) и тело Христово на руках матери – «Пьета»; произведение это, поистине изумительное и полное благочестия, высоко чтимо монахинями и весьма прославлялось всеми художниками ¹⁹.