128 гигабайт Гения (СИ)

Никто из тех, кто сейчас попытался дать правильный ответ, не должен стать новым директором школы, потому что им не хватает должного ума, чтобы понять намерения директора. Лишь один я могу их понять. Тот, кто был с ним на протяжении десяти лет и научился от него всему. И тот, кто знает, как тяжело взойти на вершину, уже занятую другими.

— Ладно, давайте пойдём от обратного, — предложил директор, сохраняя уверенность в том, что кто-нибудь кроме меня найдёт ответ на его вопрос. — Зачем нашей школе баллы?

Учителя замолчали. У них не было никаких догадок, и они не хотели выказывать предположения, которые могли бы оказаться глупыми или отвергнутыми, как предыдущие. Это правильный подход. Идиоты должны молча слушать тех, кто обладает знаниями.

— Заместитель директора, прошу, просветите нас, иначе беседа может затянуться, — немного расстроенный тем, что никто так и не решился дать ответ, обратился ко мне директор.

Я поднялся с места и, оглядев всех присутствующих строгим взглядом, чтобы они поняли, насколько им далеко до нашего с директором понимания мира, начал говорить.

— Балл — не просто универсальная система школы, позволяющая должным образом оценить учеников. Ведь, согласитесь, помимо оценки за академические способности баллы также начисляются за социальный вклад, спорт, проявление инициативы и административные должности… И, полагаю, вы уже думали о том, что это бесполезно, если человек учится в обычной школе, потому что подобные баллы нигде не пригодятся, кроме как в самой школе. И какой же из этого вывод, коллеги? — я обвёл всех присутствующих взглядом, говорящим о моём превосходстве более красноречиво, нежели их глупость. — Баллы нужны лишь школе.

После моего утверждения многие учителя со второго и третьего годов напряглись. Должно быть, они помнили, что раньше мы с директором говорили совершенно иное.

Тогда это было нужно, чтобы скрыть наши истинные намерения, но теперь, когда у нас хотят отобрать последние привилегии и сделать обычной магической школой, мы обязаны начать действовать. И ради этого я сейчас раскрываю главный принцип школы, до которого, по идее, её сотрудники должны были додуматься сами, иначе весь смысл в их нахождении сразу пропадает.

— Не буду скрывать: всё это время мы просто утаивали от вас правду, потому что учителя с прошлых годов обучения после услышанного хотели пожаловаться правительству. На всякий случай напомню вам: больше они не нашли работы.

После моих последних слов многие учителя начали переглядываться. В их глупых головах происходил процесс под названием «осмысление полученной информации». И пока он не завершится, многого от них ждать не стоит, поэтому я сделал паузу, чтобы отпить воды. Во время этого я внимательно наблюдал и понял, что люди, находящиеся здесь, ненавидят меня. Они считают, что я выскочка, и поэтому от них исходит та самая аура зависти и злобы. Но пусть они попытаются помещать мне. Я сломаю любого.

Осушив стакан, я резко поставил его на стол и одновременно с глухим звуком удара продолжил:

— В мире нет равенства, и чем скорее вы это поймёте, тем лучше. Приведу простой пример: из пустыни идёт одна колонна в сто человек. Десять из неё обгоняют медленное большинство и могут без потерь выбраться из пустыни, но остальные девяносто тормозят их. Скажите, почему эта десятка должна дожидаться тех людей, которые идут медленно? Потому что у них есть нормы морали, которые давят на них? Возможно… Но именно поэтому от них стоит скорее избавиться. Мы с вами стоим над этой сотней, бредущей из пустыни, и должны сделать выбор, на ком сосредоточить своё внимание. Думаю, большая часть из вас выбрала бы большинство как важную для сохранения ячейку общества, но вынужден вас разочаровать: выбирая этот вариант, вы бы проиграли.

Удивлённые участники собрания ахнули. То, что я им говорил, выходило за рамки того, что может сказать обычный заместитель директора.

— Наша школы сосредоточена на этих десяти людях, которые идут быстрее, чем остальные. Скажу больше, она, как и некоторые другие, была специально создана для того, чтобы находить подобных гениев и, развивая их, направлять в правительство в качестве боевой мощи. И чем больше эта мощь идёт от нашей школы, тем больше преференций нам дают…

— Но ведь это несправедливо!

Я посмотрел на того, кто осмелился перебить меня. Он является прямым доказательство того, что будет, если ослабить контроль над десяткой.

Гладков до сих пор ждал моего ответа. Люди, собравшиеся вокруг, смотрели на него, как на героя, решившего задать вопрос дьяволу. Что ж, они вправе так считать. Но пусть не ждут, что их за это похвалят.