13-47, Клин

Да и в тюрьму меня не отправили, хотя этого я не боялся — там-то я уже успел побывать. Месяц просидел в колонии для несовершеннолетних, хотя тогда меня оставили на офицерском, дали последний шанс как образцовому в учебных дисциплинах курсанту. Назначение во фронтовики выглядело куда опаснее тюрьмы. Формально мне, конечно, сохранили жизнь, но фактически в боевых операциях погибал каждый третий.

— Тюрьмой не стала. Станет гробом, — ответил я.

— Не кошмарь, Клин, — пробурчала Кошка, — если ты так уверен, ну и написал бы — «твоя жизнь — гроб».

Я взял со стола четыре канцелярские липучки и разместил их на обратной стороне ватмана по углам. Забрался на спинку дивана, дотянулся руками до потолка и прикрепил лист над своей подушкой.

— Все равно я ночую тут чаще, чем в спальне, — сказал я, спрыгнув и дивана и махнув на получившийся плакат рукой.

— Зачем? — одновременно спросили Кошка и Вирус.

— Для того, чтобы самому себе напоминать, чем теперь станет моя жизнь.

— Ты здесь проснешься только завтра, а потом тебя отправят куда-нибудь, хрен знает куда, — резонно заметил Вирус.

— Значит, хотя бы завтра я проснусь и сразу же настроюсь на происходящее, — отмахнулся я.

— Глупо. И мрачно, — вставила Кошка, — неужели, ты так и не откроешь подарки?

Презенты от Кошки и Вируса я положил на книжный шкаф и так и не открыл до этого момента.

— Ну, если ты так настаиваешь, — улыбнулся я.

Я взял в руки первую коробку.

— Это от меня! — довольным голосом воскликнула Кошка.

Я открыл коробку и вытащил чехол примерно в полметра длиной. Внутри оказался тесак с широким, но немного толстоватым лезвием. Очень похожий я видел в древнейшем фильме еще 2008 года про маньяка-убийцу. Фильм, помнится, назывался «Пятница», но, может, я что-то запамятовал.

Вообще, в наше время с мультимедиа развлечениями было все превосходно. Если человек хотел купить кино, то он брал сразу же небольшую флешку объемом от трехсот до пятисот терабайт, в памяти которой уже были загружены все фильмы какого-либо конкретного жанра за всю, более чем шестисотлетнюю, историю мирового кино. Порой меня даже удивляло то, как именно удалось сохранить столько различных лент, и я, как истинный киноман, проникался гигантским уважением к людям, не потерявшим всю эту коллекцию на протяжении нескольких веков. Фильмы я, кстати, смотрел с особой стратегией — подсоединял флешку к плазме, а потом просто включал функцию случайного выбора. За все время существования моей панели мне ни разу не попалось одно и то же кино.

Ну так вот, похожий тесак я видел в стареньком, но классном, ужастике про маньяка, который таким тесаком рубил всех налево и направо. Я улыбнулся и покрутил оружие в руках. Ручка была вырезана из красного дерева. На ней была красовалась надпись: «Клин, Кошка и Вирус — вместе до апокалипсиса».

Я усмехнулся.

— До апокалипсиса?

— Ну или до конца света. Или до смерти. В общем, Клин, до хрена. Не дождешься.

— Вот что мне в тебе всегда нравилось, Кошка, так это твоя бурная фантазия.

— Да? Клин, а что тебе во мне еще нравится?

От пошлой шутки в ответ меня спас Вирус.

— Нам в тебе нравится все, ты же знаешь. Брат, оцени мой подарок.

Я открыл другую коробку. Она была намного меньше в своих размерах, а внутри обнаружилась механическая перчатка на правую руку. Я надел ее. Перчатка охватывала кисть от запястья до середины пальцев. Окончания пальцев были открыты. В том числе и большой.

— Что это? Кастет?

— Нет, Клин, намного круче. Переверни руку.

Я посмотрел на внутреннюю сторону ладони. Там располагалась небольшая сенсорная панель. Я сжал руку в кулак, тем самым нажав на нее.

Из перчатки, прямо над костяшками пальцев, выдвинулись четыре лезвия длиной сантиметров шесть — семь. Вполне достаточно, чтобы убить человека ударом по горлу, глазам, да пусть даже двинув в лоб. Урон был бы немалым и при обычном ударе такой перчаткой куда-нибудь по корпусу. Я разжал руку, и лезвия скрылись.

— Супер! — прокомментировал я.

— Да я знал, что ты заценишь.

— Надо проверить девайсы на совместимость, — сказал я и взял тесак, подаренный Кошкой в руку, на которой все еще была надета перчатка. Рукоять надавила на сенсорную панель, лезвия выдвинулись.

Я резко метнул тесак в сторону мишени. Навскидку, не целясь. Просто хотел проверить, не мешают ли лезвия броску.

Тесак прошел в десяти сантиметрах от края мишени и с глухим треском вошел в стену. Вирус заржал.

— Великолепно! — сказал я, ухмыляясь. — Лезвия абсолютно не мешают броску. Спасибо, подарки просто зашибись!

Я снял перчатку и положил ее на шкаф. Потом вернулся на диван и уселся между друзьями, оставив тесак торчать в стене.

— Вот бы я веселился, если бы ты засветил им в плазму, — ткнул меня в бок кулаком Вирус.

Я хохотнул.

— Кстати, плазма… Может, посмотрим что-нибудь? — предложила Кошка.