13.8

Я уже упоминал ранее об этой модели: космическое газовое облако сжимается под собственным весом и нагревается внутри по мере превращения энергии тяготения в кинетическую энергию сталкивающихся атомов. К тому времени, когда такое сжимающееся облако сократится до размеров Солнца, внутренняя температура составит несколько миллионов градусов (температура поверхности – несколько тысяч) и создаст давление, равное гравитационному сжатию. Именно так сегодняшние астрономы представляют себе возникновение, сжатие и стабилизацию звезд в рамках шкалы Кельвина – Гельмгольца.

Но когда протозвезда[60] достаточно нагреется внутри, ее сжатие сильно замедлится. Пока звезда внутри горячая, она не способна полностью сжаться. Если же она остынет, давление уменьшится и звезда съежится. Сокращаясь в размерах, она высвободит энергию тяготения и вновь разогреется, увеличивая давление и замедляя коллапс. Кельвин сумел рассчитать, на сколько Солнцу необходимо сжиматься ежегодно, чтобы высвободить количество энергии, излучаемое сегодня его поверхностью. Вышло всего 50 см в год, или 50 м каждый век. Сокращаясь со скоростью 50 м в столетие (астрономы XIX века даже не могли измерить столь небольшое изменение), Солнце было способно светить 20–30 млн лет. Но не дольше.

Догматизм Кельвина не иссяк с годами. В 1889 году он писал:

Было бы, думаю, весьма опрометчиво полагать возможным, что в прошлой истории Земли Солнце светило сколько-нибудь дольше, чем 20 млн лет, или же надеяться на более чем пять или шесть миллионов лет его света в дальнейшем{12}.

В 1897-м (году, когда он был возведен в пэры) Кельвин остановился на мнении, что самый вероятный возраст Солнца и Земли – 24 млн лет, и повторил:

Определенный период времени в прошлом Земля наверняка была – и через определенный период времени наверняка снова станет – непригодной для жизни человека в его нынешнем виде, если только не были и не будут предприняты действия, невозможные в рамках законов, управляющих известным и происходящим ныне в материальном мире.

«Определенный период» теперь означал 24 млн лет, и все высказывание было задумано как выпад против геологов и эволюционистов. По сути, «действия», невозможные в рамках известных ему законов, только что были открыты и в XX веке в корне изменили понимание людьми природы звезд.

Источники колоссальной энергии

В 1899 году американский геолог Томас Чемберлен[61], отвечая на поставленную астрономами проблему временной шкалы, писал в журнале Science:

Достаточно ли исчерпывающи современные знания в отношении поведения материи в столь экстраординарных условиях, как имеющиеся внутри Солнца, чтобы мы могли быть уверены, что там нет неизвестных нам источников тепла? Вопрос о внутреннем строении атомов все еще остается открытым. Нельзя считать невозможным предположение, что они имеют сложную организацию и представляют собой источники колоссальной энергии. Безусловно, ни один разумный химик не станет утверждать, что атомы – элементарные частицы или что в них не может быть заключена энергия высшего порядка. Ни один разумный химик не станет ‹…› утверждать или отрицать, что экстраординарные условия в центре Солнца не смогут высвободить часть этой энергии.

Он оказался прав. Действительно, революция, которая перевернула астрофизику (и многие другие направления науки), уже началась – в 1895 году, когда были открыты рентгеновские лучи.