«13-й апостол» Византии и Крестовые походы

Но победа реформаторов была далеко не полной, поскольку многие жители Рима, присягая новому понтифику, поднимали вверх левую руку, открыто демонстрируя, что их правая рука все еще сохраняет верность Бенедикту X. Таким образом, партия реформ несколько неожиданно для себя обнаружила, что попрежнему, как еще до папы Льва IX, папство целиком и полностью зависит от результата борьбы аристократических партий и субъективных предпочтений отдельных правителей. В таких условиях Гильдебранду и его товарищам приходилось рассчитывать лишь на самих себя. Поэтому он немедленно снесся с норманнами, которые предоставили ему отряд из 500 рыцарей, и взял штурмом Галерию. Папа Бенедикт X был подвергнут пыткам, лишен сана и помещен в богадельню, где вскоре и скончался156.

Развивая успех, Гильдебранд инициировал принятие эпохального решения на Соборе в Латеранском дворце 13 апреля 1059 г., согласно которому избрание Римского понтифика является неотъемлемой прерогативой коллегии кардиналов. Это стало настоящей пощечиной и для Западного императора, и для римской аристократии, которых без особых церемоний отодвинули в сторону. Но за Гильдебрандом стояли норманны, а потому все молча проглотили обиду.

Для малолетнего Генриха IV это стало неприятным ударом, поскольку новый акт папы кардинально менял старую практику назначения понтифика императором Западной империи. Дальше – больше. Парижский Собор 1060 г. распространил данный принцип уже на процедуру избрания епископов. Естественно, в такой ситуации Королевский двор Германии посчитал свои права нарушенными, а потому созванный приказом короля Собор немецких епископов в Вормсе в 1060 г. объявил понтифика Николая II низложенным, как избранного без участия императора (!) 157.

Возникло жесткое противостояние двух партий – королевской и «клюнийской». После неожиданной смерти Николая II ситуация еще более осложнилась. Гильдебранд настоял на избрании понтификом одного из самых горячих своих сторонников Александра II (1061—1073). А его враги в лице прелатов Лангобардии, немецких епископов и германского Королевского двора возвели на Римскую кафедру антипапу Гонория II (1061—1072). Германский король даже попытался силой заставить прислушаться к своему мнению, но на помощь папе Александру II пришел могущественный Тосканский герцог Готфрид Бородатый (1054—1069). А Римский собор, созванный апостоликом, отлучил лангобардских епископов от сана – якобы за приверженность симонии. Назревал открытый конфликт, последствия которого едва ли внушали оптимизм.

Справедливости ради скажем, что папа не претендовал на чтолибо большее, чем высшее руководство в духовной сфере. Он никоим образом не оспаривал обязанности клириков по отношению к их сеньорам, протестуя лишь против права королей «облекать» (investire) епископов и аббатов в права и привилегии, связанные с их должностями. «Что же касается до службы и верности королю, то мы не намерены ей противиться и препятствовать», – писал понтифик.

Его разумная позиция и точный расчет в скором времени заметно расширили число его сторонников и союзников. Так, в 1063 г. он удачно поддержал норманнов, борющихся в Сицилии под предводительством Роберта Гвискара с сарацинами. А в 1066 г. послал от себя знамя Вильгельму Завоевателю (1066—1087), собиравшемуся отплыть в Англию. Оба предприятия удались, что лишь прибавило авторитета Римскому престолу и его носителю.

Помимо этого, папа много сделал для восстановления отношений с Константинополем, хотя результат явно вышел не столь желанный, как того хотелось. Но никакой вины понтифика в этом не было: взятие в 1071 г. Бари норманнами окончательно охладило отношение к нему со стороны Константинополя. Византийцы, разумеется, прекрасно знали, что апостолик горячо поддерживает северных сынов, ставших его главной опорой в баталиях со всевозможными врагами. В целом же, невзирая на то, что его имя по приказу короля Генриха IV не поминалось более в германских храмах, папа стал настоящим центром политической власти.

А когда Александр II скончался, ни у кого из реформаторов не возникло сомнений, что новым понтификом должен стать только и исключительно Гильдебранд. Его спешно рукоположили, а затем интронизировали в качестве папы под именем Григория VII (1073—1085).

Что можно еще сказать о новом главе Западной церкви, о чем не говорилось ранее? При некоторых замечательных чертах характера в сравнении с некоторыми своими предшественниками и преемниками из числа «клюнийцев», Гильдебранд отличался в худшую сторону. Не аристократ, мягко говоря, внешне и по манерам, человек, чьи знания и культура находились на довольно низком уровне, низкорослый и смуглый, с выступающим брюшком и весьма слабым голосом, который едва могли услышать даже вблизи, Григорий VII имел мало шансов визуально понравиться комулибо. Но при всех недостатках нового апостолика отличала исключительная целеустремленность и последовательность при достижении поставленной цели158.