13-й отдел НКВД. Книга 2

Тот в ответ, тихо застонав, поднял голову, которая до этого практически лежала на его груди.

Не смотря на плохое освещение, которого, можно сказать, и не было, лишь сверху, от раскрытой двери падал далёкий свет фонаря, было видно, что лицо человека сильно помято. Мягко говоря. Волосы, грязные и заскорузлые, падали на лоб, а борода была вроде как вырвана кусками. На улице почти зима, и в подвале, прямо скажем, совсем не тепло, однако из одежды на незнакомце имелись в наличие только рубаха и штаны. Обувь вообще отсутствовала.

— Отец Алексей, я Лиза. Это — Иван. Посмотрите.

Мужик перевел мутные глаза с девчонки на меня. И дальше было очень странно. Он вдруг улыбнулся, приоткрыв разбитые губы так, что стало видно, там и зубов-то половины нет, а потом хриплым, если слышным шепотом сказал.

— Пришел… хорошо. Надеялся.

Честно говоря, я вообще перестал что-либо понимать. Однозначно этот тип знал Иваныча в лицо. Его взгляд, не смотря на несомненный факт, что человека били, причем достаточно сильно, словно посветлел от того, что он видел перед собой деда.

Я плохо мог его рассмотреть в деталях, но создавалось ощущение, священник, а очень вряд ли в любом другом случае девчонка назвала бы его «отец Алексей», был не сильно старый. Даже быстрее, можно сказать, молодой. Не старше тридцати. Он с трудом оторвался от стены, на которую облокачивался спиной, сидя прямо на земляном полу, а потом стянул с шеи простой обычный крест на грубой верёвке и протянул его мне.

— Бери, — шикнула Лиза, видя мою растерянность.

— Какого черта… — меня все это ужасно выводило из себя. Никто ни слова не сказал, что мы найдем какого-то непонятного батюшку, который, на секундочку, обрадуется Иванычу, как второму пришествию.

— Да бери же. Надо уходить, — распсиховалась девчонка.

— Ну, знаешь… — Тем не менее, в свою очередь протянул ладонь, принимая крест из рук священника. Как только эта вещь оказалась у меня, он облегчённо вздохнул и обмяк, видимо, снова отключившись.

— Все. Идём, — Лиза встала на ноги и направилась к ступням.

— Хрен там! — Я перегородил ей дорогу.

— Прямо сейчас ты говоришь, кто это такой, откуда он знает Иваныча и почему ждал его здесь. Не вздумай врать! Прямо сейчас. В двух словах. Слушаю.

Достали все эти игрища. Да, момент совсем не подходящий, но сколько можно то? Я вообще, простой, обычный человек. Жил, никого не трогал. Дед свое отбыл и ушел. Все. Ушел в приличном возрасте. Плохо, хорошо, но он назначение на этой земле выполнил. Почему нас, ни меня, ни его, не оставят в покое?

— Иван, надо уходить, — девчонка нервничала и оглядывалась на открытую дверь.

Вполне понятно. Судя по всему, в договоренности с фон Боком, который велел ей идти со мной и Мацкевичем, точно никакие священники не фигурировали, а значит, объяснить столь внезапные новшества будет сложно. Думаю, если нас сейчас здесь застанут, к Лизоньке вопросов будет гораздо больше, чем ко мне. Я то что? Враг и без того. Рисковано ли вставать в позу именно в данный момент? Конечно. И по большому счету, естественно, брал блондиночка на понт. Но ещё точно знаю, в условиях опасности, она может что-то и поведает. Как только мы окажемся за пределами Калинина, не дождусь ничего. Опять будут туманные изречения, в том числе, до тошноты надоевшее «поверь, так лучше». Не хочу больше никому верить.

— Я слушаю. В двух словах, — я стоял на пути Лизы и обойти она меня не могла. А все ее штучки на Иваныча не действуют. Она бы, может, и хотела их применить, но только знает, ничего не получится.

— В двух словах не выйдет, — девчонка взяла меня за локоть. — Давай потом поговорим. Пожалуйста.

— А-а-а… Ну, ок.

Я сунул крест в карман, потом подошёл к священнику, наклонился, обхватил за талию, поднял, и закинул бесчувственное тело себе на плечо.

Он был худой, небольшого роста. Считай, мешок картошки понесу. Слава богу, Иваныч два дня питался, как на убой, и спал крепким богатырским сном. Силы есть.

— Что ты делаешь? — Лизонька аж ногой топнула от злости.

— Вам с бабкой нужна была одна вещь. А я беру ещё другу вещь. Которая необходима мне.

— Это не вещь! Это — человек! И мы не можем взять его с собой. Нас поймают, — голос Лизоньки звенел толи от приближающихся слез, то ли от того, что она в данную секунду ненавидела меня за упрямство всеми фибрами души.

— Ну, так ты же — ведьма. Сделай так, чтоб не поймали. Я беру его с собой. Он сам мне все расскажет, когда сможет. Вам без меня не обойтись. Вот и позаботься, чтоб всё было ровно.

Обошел Лизоньку, которая теперь стояла между мной и выходом, а потом направился к ступеням, собираясь подняться наверх.

— Дурак! Понял? Ты — дурак. Всех нас погубишь, — блондиночка бежала сзади, судя по интонации голоса, искренне желая мне сдохнуть прямо сейчас. Есть подозрение, если бы не крест в кармане, который очень уж нужен Наталье Никаноровне, вполне могла бы огреть меня чем-нибудь по башке. Это у них семейное. Так ее плющило от злости.

— Нет. Не погублю. В нашей компании лучшая ведьма всех времён и народов. Хотите получить свое, дайте мне мое.