13 несчастий Геракла

Официально Маргарита и Сергей Петрович считаются женатыми, развод они не оформляли. Более того, похоже, что Кузьминский до сих пор лелеет надежду воссоединиться с супругой, несмотря на то что Рита, очевидно, чтобы отомстить, пустилась во все тяжкие: начала заводить любовников намного моложе себя. Последний – Павел – вообще годится ей в сыновья. Кузьминский же ведет почти праведный образ жизни, лишь изредка запуская в свою постель баб. Потом, непонятно почему, он поселил у себя в доме Анну, ее мужа Валерия и их дочь Клару. Языки замололи с новой силой, люди тут же припомнили, что Анна якобы была любовницей Сергея Петровича…

Кстати, Маргарита, убежав от мужа, весьма преуспела в бизнесе. У нее теперь агентство, организующее концерты эстрадных знаменитостей. Но поговаривают, что встать на ноги оскорбленной супруге помог Кузьминский.

– Откуда вы столько о нем знаете? – удивился я.

Леонид осторожно поставил на блюдечко чашку.

– Это мой бизнес – все обо всех знать. Иногда на такие тайны наткнешься! Лишь диву даюсь, у людей столько секретов, больших и маленьких, мне еще ни разу не встретилась личность, не имеющая в прошлом неблаговидных поступков. Главное, докопаться до них.

Внезапно мне стало противно. Подавив желание мгновенно покинуть клуб, я посидел еще несколько минут, потом откланялся и ушел.

Уже в машине, включая радио, я призадумался. Может, и лучше, что я не женился? Во всяком случае, делаю что хочу и не должен постоянно врать женщине, живущей со мной. Дети… Ну, в конце концов, сына или дочь можно заиметь и без оформления отношений, хотя, на мой взгляд, ребенок – это очень большая ответственность. Если с постылой женой можно худо-бедно разбежаться, то куда деться от собственного отпрыска? Да и дети страдают, оставшись без полноценной семьи. Лично я в детстве очень боялся, что отец когда-нибудь, доведенный до бешенства, крикнет Николетте: «Все, развод» – и уедет.

Хотя нынешние дети другие. Недавно Коля Шангалов рассказал замечательную историю. Он поздно женился, родилась девочка, Машенька, и Шангалов был счастлив безмерно. В отличие от меня он ежедневно ходит в присутствие, утром ему следует быть в конторе в девять. Так вот, у него сломался будильник, и Николай, вместо того чтобы вскочить в семь, мирно почивал до десяти, пока в квартире не раздался телефонный звонок обозленного начальника.

Николай вскочил и в страшной спешке начал одеваться. Как всегда в подобных случаях, бесследно испарились нужные вещи: галстук, зажигалка, записная книжка, ключи от машины. Супруга летала по квартире, собирая мужа, а маленькая пятилетняя дочка спросила:

– Папа, почему ты так сердишься? Зачем кричишь на маму?

Николай осекся, проглотил очередной вопль и ответил:

– Меня сейчас на работе убьют!

– Да, – покачала прелестной кудрявой головой малютка, – плохо! Вот что, мама, когда папа уедет, ты иди в соседнюю квартиру, там дядя Паша живет! Нам-то без папы плохо будет, кто мне игрушки покупать станет? Надо тебе с новым папой познакомиться!

Николай с женой замерли и потом долго не знали, как поступить. Дать дочери подзатыльник? Провести с ней беседу о любви к родителям? Лишить сладкого?

После того как друг рассказал эту историю, мое и без того шаткое желание иметь любящих деточек окончательно улетучилось. Хотя, может, это только с Николаем случилась незадача? Он вообще человек «исторический», как Ноздрев [4], все время попадает в истории.

Очень хорошо помню, как много лет тому назад к Николетте в слезах прибежала Ираида Семеновна, матушка Николя, и запричитала:

– Сын страшно заболел!

Мы с мамой ужасно испугались. Здесь стоит упомянуть, что Николай в тот год служил в армии, он закончил школу чуть ли не с двойками, и обозленный отец палец о палец не ударил, чтобы пристроить сыночка-балбеса в вуз.

Естественно, Ираида Семеновна полетела в далекий город Мары, куда упекли сына. Оттуда она вернулась злая до невозможности. Ситуация прояснилась, Николя чувствовал себя прекрасно, если это можно сказать об избалованном мальчике, вынужденном чистить картошку в точке под названием Мары. Просто он напрочь забыл о родной матери, а когда вспомнил, то сообразил, что не писал домой уже месяца три.

Коля, которому из-за хронически плохого поведения практически никогда не давали увольнительную в город, поймал у ворот своего однополчанина узбека Тахира Узарова и попросил:

– Будь другом, отправь моим телеграмму.

Плохо говорящий по-русски Тахир кивнул:

– Чего писать-то?

– Ну, – велел Николай, – очень просто. Сообщи им, что я пока жив, а подробности сообщу в письме.

Старательный Тахир дотошно выполнил просьбу, отправил депешу: «Николай Шангалов пока жив. Подробности письмом».

Неожиданно я улыбнулся: боже, как это давно было, целая жизнь прошла. Ну отчего наш век столь быстротечен? Из раздумий меня вытащил телефонный звонок. Когда аппарат взвыл, словно голодный волк, я от неожиданности боднул головой ветровое стекло. Господи, никак не привыкну к этому жуткому звуку.

– Ну! – воскликнула Нора. – И что?

Я вкратце изложил ей ситуацию.