13 несчастий Геракла

А уж после оперативного вмешательства по женской части какие женихи? Клава о них и думать забыла, ушла с головой в производство, стала вести общественную работу. Ее хвалили, отмечали, награждали. То премию выпишут, то грамоту дадут, а под один Новый год вручили стиральную машину, вещь по тем временам в домах редкую. Так что на заводе она была начальница смены, орденоноска и маяк для всех. Дома же с ней никто не считался. В квартире бал правила Степанида, она была старше сестры и моментально затыкала той рот при любых спорах. Клава никогда не готовила, не стирала, не убирала. Просто отдавала в общий котел зарплату, хозяйство лежало на крепких плечах Степаниды, которая служила домработницей у соседей.

Клавдия, правда, пыталась наставить сестру на путь истинный и порой говорила:

– Охота тебе за чужими грязь выносить! Возвращайся на завод, иди ко мне в бригаду, возьмем семейный подряд, это сейчас очень приветствуется, рабочая династия будет.

– И думать забудь, – отмахивалась Степанида, – была охота по цеху носиться, да у вас все в пятьдесят уже глухие! Шум какой стоит!

Так и жили, радуясь мелким удачам. Собирали на летний отдых и новую мебель, мечтали о своей дачке на шести сотках, ходили дома в рваных халатах, зато на людях показывались «при полном параде». Двух зарплат в принципе хватало на скромную жизнь, конечно, шуб и золота было не купить, но драповые пальто имелись у всех. Радоваться бы своей счастливой судьбе. Но насладиться жизнью сестрам не давали Рита и Аня.

Ох, не зря в народе говорят: «Маленькие детки спать не дают, от больших сам не заснешь». Девчонки росли своенравные, ты им слово, они тебе десять. По хозяйству помогать не собирались, стирать, готовить и убирать не хотели. Впрочем, Аня была довольно тихой, побаивалась ремня, а Рита вышла ну совсем бесшабашной. Однажды Степанида, решив наказать двенадцатилетнюю Маргариту, двинулась на ту с поясом от платья, приговаривая:

– А ну заголяй задницу, сейчас поймешь, как с матерью разговаривать надо!

Но Рита не испугалась, не заплакала, не стала просить пощады. Она подскочила к матери, вырвала из ее рук ремешок, швырнула его в окно и заявила:

– Только тронь меня пальцем, мигом следом выброшусь! Не будет у тебя дочери!

Степанида испугалась и перестала наказывать Риту, все колотушки доставались с тех пор только Анне, безропотно сносящей «науку».

А потом Рита влюбилась в сына Кузьминского, Сережу. Уж как Степанида уговаривала дочь отвернуться от парня!

– Сумасшедший он, – внушала она ей, – мать его с собой покончила. Да и отец был странный, весь день чего-то писал, писал в тетрадях. Найди себе нормального!

Но Рита закусила удила.

– Мне нужен только он! – твердила она.

Обозленная Степанида отправила непокорную дочку на все лето к бабке в деревню, надеялась, что Маргарита забудет про любовь, хотела сделать лучше, а получилось черт-те что. Рита сообщила Сереже адрес, парень мигом приехал в Тульскую область… Тут-то у них все и случилось, в сарае, на сене.

Вернувшись домой, Рита без стыда заявила матери:

– Нам расписываться надо, я беременная!

Степанида схватилась за голову и понеслась к Кузьминскому. Петр Фадеевич к тому времени уже умер, Сережа жил в квартире один, учился в институте.

Степанида влетела к нему в комнату и заорала:

– Мерзавец! Это называется совращением малолетних, я тебя посажу!

В Уголовном кодексе тех лет была статья, предусматривающая тяжкое наказание для мужчины, который вступил в связь с девушкой, не достигшей восемнадцатилетия.

– Прямо сейчас в милицию пойду, – бесновалась Степанида, – снасильничал девочку!

На вопль прибежала Рита, вдвоем они с Сережей кое-как успокоили бабу.

– Мы любим друг друга, – увещевал будущую тещу Кузьминский, – хотим пожениться!

Пришлось Степаниде, сцепив зубы, идти в райсовет, просить разрешение на брак.

Свадьба вышла тоскливой. Из-за позора никого не позвали, в загсе были лишь жених с невестой, Степанида с Клавой да Анна. На деревенских родственников Степанида разозлилась – не доглядели за девкой, перед московскими родичами было стыдно. Не устраивали и гулянок. Сережа сказал, как отрезал:

– Я водку не пью, и денег на глупости тратить не собираемся. Мы поедем на медовый месяц в Сочи.

Разразился первый скандал, Степанида увязалась за молодыми. Клавдия осталась дома утешать Анну.

– Ну почему он ей достался? – рыдала девочка.

Прошло время, ребенок так и не родился, у Риты на седьмом месяце случился выкидыш. Обрадованная Степанида заявила:

– Ну теперь и развестись можно и поискать другого, не психа.

Но, несмотря на происки бабы, Рита и Сережа жили дружно. Спустя пару лет Степанида умерла, а Клава никогда не вмешивалась в семью племянницы, у них наладились хорошие, родственные отношения. Жили по-прежнему в соседних квартирах. Анна все никак не выходила замуж, сначала выбирала кавалеров, словно придирчивая невеста: у одного нос велик, у другого уши оттопырены, у третьего лысина. Ну а потом выбирать стало не из кого.