13 привидений

– Я уже домой еду, – соврал он. – По пути в фирму загляну, отчитаюсь, и сразу домой. Папочка соскучился по своим девочкам. Приеду, зацелую вас. Только в душ сперва. И поесть нормально. Все, я за рулем. Скоро буду.

Он нажал отбой. В зеркале заднего вида нашел два багровых уголька, светящихся во тьме салона. Денис кивнул им: скоро все закончится. Угольки кивнули в ответ.

Михалыч выбрался из сторожки, по-стариковски кутаясь в теплую куртку. На правах хозяина заглянул в «Газель», присвистнул от удивления, восхищенно зацокал языком.

– Перекормите, Деня, ой перекормите! – тут же без перехода добавил: – Папаша не предупреждал, что ты приедешь.

– Он в астрале уже дня два. – Денис пожал плечами. – Забыл, наверное.

– Ну, забыл – не забыл, а порядок быть должон, – прокряхтел Михалыч.

Скрученная рука нырнула за пазуху, и Денис напрягся. Однако вместо пистолета Михалыч вытащил допотопный телефон и, подслеповато щурясь, принялся набирать номер. Этот древний упырь, он тоже ничего не боялся. Какая-такая расплата? Его заботила только упущенная выгода. Настолько сильно это поразило Дениса, или сказался недосып и напряжение последних дней, но он далеко не сразу сообразил, что из салона, приглушенный стенками бочки, раздается рингтон Папашиного телефона. Михалыч недоуменно пялился внутрь. Затем так же недоуменно перевел взгляд на Дениса. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, а затем синхронно рванулись за оружием.

Денис успел раньше. Михалыч рухнул на землю, конвульсивно подергивая ногами. Со стороны могло показаться, что у пенсионера прихватило сердце. Если бы не раздробленный висок и не выпавший из орбиты глаз. Денис взмахнул кастетом, стряхивая кровавые брызги. Хотелось выматериться, но не было сил. Он затолкал все еще живого Михалыча в салон, поднял шлагбаум и поехал на свалку.

Чтобы найти то самое место, пришлось отключить мозг и довериться интуиции. Довериться ей

. Впереди, в дальнем свете фар изредка маячила голая изломанная фигурка, и, заметив ее, Денис ехал следом. Минут через пятнадцать он остановил «Газель» посреди просторной площадки, вроде той же самой, но при этом неуловимо иной. Он столкнул Михалыча на вонючую землю и за ноги оттащил от машины.

– Давай, он твой. Он – последний, – сказал Денис темноте и пошел вытаскивать бочки.

Подле умирающего старика в рядок ложились мешки для трупов, в свете фар блестящие, как тюленьи туши. Папаша. Лола в двух мешках. Перепелкин, тоже в двух. А Михалыч все дергался и дергался, скребя липкие нечистоты узловатыми пальцами. Темнота вокруг зашевелилась, запищала тонкими голосками, затопотала тысячей маленьких лапок, а девочки нигде не было видно.

– Эй?! Ты где?! – негромко позвал Денис. – Забирай его и успокойся уже!

Он вдруг обнаружил себя стоящим у мешков, с ножом Перепелкина в кулаке. Творилось что-то странное, что-то непредвиденное, и он не был уверен, что желает в этом разбираться. Денис хотел уехать отсюда, прямо сейчас. Но сперва нужно закончить дело. Да, закончить. Следуя наитию, он наугад потянул молнию одного из мешков.

Лишенный кожи череп Перепелкина оскалился безгубой улыбкой. Срез был идеально ровный, никаких следов от зубов или когтей. Холодея от понимания, Денис расстегнул второй мешок. Огромная дряблая грудь Лолы лежала на самом верху. Тот же ровный ножевой срез. Сердце, почерневшее от засохшей крови, лежало рядом. Мешок с расчлененным Папашей раскрывать не стал. И без того знал, что там будет гораздо больше одной ножевой раны. Словно лишившись костей, Денис обессиленно упал на колени.

– Вот, значит, как? – пробормотал он, новыми глазами оглядывая окрестности. – Значит, вот так, да?

Он все еще надеялся, что сейчас с мусорной горки скатится синее тельце, состоящее из локтей, драных коленок, смертельных ран и смертоносных зубов. Но свалка шевелилась, ходила ходуном и угрожающе переговаривалась крысиным визгом, и нигде ни следа маленькой жертвы, ставшей палачом.

В кабине обеспокоенно ожил телефон. Денис по мелодии узнал, что звонит Таня. И он должен, обязан был встать, взять трубку и успокоить ее, сказать, что приедет через два, в крайнем случае через три часа. Но он не мог, никак не мог вернуться в маленькую женскую Вселенную, пахнущий кровью и смертью. Этот запах въелся в кожу, пропитал его насквозь, и был только один способ избавиться от него, раз и навсегда.

Потому что оставался еще один, последний.

Самый последний.

Денис не заметил, когда остался без комбинезона, но так было лучше, так было правильнее. Прохладный ночной воздух приятно остужал раскаленное тело. Денис опустился в грязь рядом с затихшим сторожем и закрыл глаза. Нож запульсировал на яремной вене. Как и его учитель, Денис тоже умел резать правильно.

Елена Щетинина Был мальчик Джек