13 привидений

– Да без разницы. Умер он, да? И три дня его душа находится здесь. Пока не улетит вверх там или вниз – как повезет.

– Ну да…

– Ну так вот. А потом на девять дней ведь собираются все, так?

– Так…

– Это потому, что душу отпускают обратно на землю на один день. Чтобы, значит, с родственниками увидеться. А потом – снова на сорок дней. И еще на год.

– И правда, – сказал Пашка. – Но ведь это ж духи. Они и в окно запорхнуть могут.

– А вот и нет, – уверенно сказал Тимур. – Духи просто так в окна не залетают. Иначе тебе бы сквозь форточку каждую ночь всякие твари потусторонние в комнату набивались. Духам ведь в свой мир живого ребенка утащить – как нам водички холодной в жару глотнуть. Это их муки ненадолго ослабляет.

Пашка поежился. Несмотря на жару, ему стало как будто даже холодно.

– Ну так вот, – продолжал Тимур, наслаждаясь произведенным эффектом. – Раньше, чтобы духи не проникали в дом, люди всякие обереги вешали на дверях и по-всякому их запирали, по-особому. А когда родственника мертвого ждали – то приоткрывали проход ненадолго, чтобы, значит, он мог обратно прошмыгнуть. Но с этим родственником могло и что-то другое проникнуть, что-то зловещее. Темное и потрясающее сознание.

– Ну это ты загнул, – хохотнул Пашка. – Потрясать сознание, тоже мне.

– Ну не так выразился, – немного смутился Тимур. – Но смысл в том, чтобы одного духа впустить, а других – нет. Поэтому с одного окна обереги снимали, а вешали туда вещь умершего или старую фотографию. А потом, значит, сымали, чтоб, не дай бог, не остался насовсем. А теперь никаких оберегов и запоров – только домофон. Как же тогда духам проникать?

– Как? – послушно спросил Пашка.

– А так, что технический код, который люди придумали, чтобы определенных людей пускать, – тот же оберег. Поэтому его надо просто набрать, но задом наперед. И это тогда будет потусторонний код.

– И все? Так просто? – с легким разочарованием спросил Пашка. – Эдак кто угодно может его набрать да по потустороннему коду войти. Любой ремонтник.

– Это только первая часть кода, – махнул рукой Тимур. – Вторая гораздо сложнее. После того как наберешь технический код задом наперед, нужно набрать номер квартиры.

– Какой квартиры?

– А такой, в которой человек умер. Но не просто умер, а чтобы он последним был, кто в этом подъезде на тот свет отправился. Как только еще кто-то умрет – код тоже изменится. И если сорок дней с момента смерти прошло – код вообще никакой не подействует, какую квартиру ни набирай. Понятно теперь?

– Тут же бабку какую-то вывезли недавно, – протянул Пашка. – Из твоего подъезда.

– Ага, – сказал Тимур. – Она в больнице умерла, я это точно знаю. Вот только квартиру не удалось выяснить. Знаю только, что где-то с верхних этажей.

– А ты на каком?

– Я в самом низу живу, – махнул рукой Тимур. – Ее на грузовом лифте везли, удалось только сквозь щелочку подсмотреть, как ее выносили. А спросить-то и некого – я здесь не знаю пока никого.

– И что же это, теперь все духи знают код от подъезда? – Пашка поежился. – Их там, получается, до фига сейчас тусуется?

– Ага, разбежался, – улыбнулся Тимур. – Духи людских цифр и букв не понимают. Только бабка эта помнит, где жила, да и то – скоро забудет. А остальным духам приходится как нам с тобой, подглядывать да подслушивать – авось чего углядят, и получится в подъезд прошмыгнуть, а то и в мир живых. И тогда они хватают маленьких мальчиков и к себе утягивают, ХВАТЬ!

Пашка вскрикнул и отскочил от рассмеявшегося Тимура. Затем обиженно потер плечо.

– Больно схватил, – сказал он с досадой. – И нефиг меня пугать. Я не боюсь духов.

– А что ж тогда дернулся?

– Я от внезапности. А не от историй этих. Тоже мне… Я таких крипипаст знаешь сколько прослушал в свое время? Штук, наверное…

– Тихо! – Тимур повернулся в сторону пискнувшего домофона в соседнем подъезде. – Это он! Давай шуруй на исходную!

Тимур отпрыгнул от двери и застыл, разглядывая кусты повядшей сирени и одним глазом косясь на кнопки домофона. Пашка ринулся в сторону площадки, затем развернулся и стал ждать.

Ремонтник, позевывая, шел по улице и явно не торопился уходить обратно с солнышка в темноту подъезда. Плечи его, как и всю шею, покрывал густой бронзовый загар, по которому было понятно, что к уличной жаре он давно привык. Когда он поравнялся с подъездом Тимура, у Пашки екнуло сердце – ему показалось, что сейчас ремонтник пройдет мимо, но тот остановился, достал из нагрудного кармана сложенный вчетверо лист, развернул его и, сощурившись, что-то прочитал. Затем взглянул на подъезд, убрал лист обратно – и направился к дверям.

Пашка кинулся за ним, стараясь идти расслабленной походкой, но внутри себя понимая, что ничего у него не выходит. Ремонтник тем временем уже начал подниматься по ступенькам, и Пашка прибавил шагу, запрыгнув на бетонную платформу прямо вместе с бородачом, который кинул на него любопытный взгляд.