13 разных историй

Чувствуем, между прочим, что времени для наших планов остаётся уже немного. Надо поспешать, а тут — ещё не хватало! — одна длинноногая—бегала быстро—прорвалась через заслон и жмёт к воротам. Сейчас Пепсика обойдёт, а мне не успеть. Чего доброго, и будет не по нотам штука, тем более Козёл ничего лучше не придумал, выбежал вперёд. Но тут, вижу, за ней во весь опор несётся Оська, который смешняк. Перегнать не смог, но... Не знаю, была подножка или нет,— кажется, была всё-таки, — только оба растянулись, и пыль над ними облачком. Леонид Фёдорович всё заметил. Подзывает Валерку и назначает нам — что бы ты думал? — пенальти! Видал?! Рехнуться можно. Нам — пенальти в матче с девчонками! На скамьях уже никто на месте не сидит. Скачут, орут, свистят. «Позор! Позор Рыжим!». Можно подумать— и верно — игра.

Ну, бьют они одиннадцатиметровый... и — поверишь?— забивают нам четвёртый. Непонятно, как и вышло. Разве такие Козёл брал?! Тут занял среднюю позицию, а мяч влево. Он подпрыгнул и падает солдатиком, чтобы отбить. Не вышло, промахнулся. Лежит на земле. Вытянулся во весь рост, будто свалилась статуя. Лежит, не шевелится и глазами не моргает, а мяч за него вынимает кто-то другой.

Ну, что сделалось со зрителями, тебе и рассказывать не надо. Нам уже не до них. Остолбенеть можно. Счёт 4: 2 не в нашу пользу. Теперь мы уже и темп, и прочее всё даём. Но уж если не везёт, так до конца. Это точно. Вскоре произошла у их ворот заварушка. Били угловой. Мяч попал к Валерке. Он хотел поддать. Стукнул и попал в девчонок. Их там столпилось у ворот! Валерка рассердился, что они своему вратарю отпасовали. До того дошёл, кричит :

 — Рука была, рука!

Леонид Фёдорович подбежал, спрашивает боковых :

 — Была рука?

 Те говорят :

— Не было никакой руки.

Может, и врали. Они же из «Ровесников», им чем плохо, чтобы мы продули? Наши поддерживают капитана : «Была, была рука! . .» Девчонки орут: «Не было, не было! . .» Валерка зашёлся: была и была. Надеялся на штрафной. Понятно. Это же он всю хитрую тактику придумал. Теперь что делать? Ну и Птаха наш ни к чему ввязался. Гудит басиной: «Была рука, жилы! . .» Длинноногая ему в ответ: «Не было. Врёшь ты всё!» Он ей и двинул. Даже с ног полетела! Леонид Фёдорович сразу к Лёшке и показывает лучшему бомбардиру «Альбатроса»: «Вон с поля!» Интересное кино! Наша Пташечка удаляется из игры за хулиганское поведение. Он даже к скамейкам не пошёл. Печально побрёл в другую сторону. А свист стоит. По-моему, даже начальник лагеря Маргарита Ивановна свистела.

С этой минуты, сам понимаешь, настроение у нас. . . Иди доказывай, что мы две трети игры валяли ваньку. Дурак будет тот, кто поверит. Бегаем злые, как собаки, только что не кусаемся. Ещё бы: времени осталось всего ничего. Проигрываем девчонкам. А они — ну хитрюги! — где и научились? Тянут время. Всё-таки мы ещё один забили. Спешим хоть бы ничью, а Клавка нарочно, не торопясь, вынимает шарик из сетки и играет с ним в «школы - мячики». Потом, как только сумеют, бьют боковой. Хотят счёт сохранить. Ну, нет, думаем, не выйдет вам. Носимся, орём друг другу. Судья нас уже не предупреждает. Понимает — нервы. Тут только разыграли комбинацию, сейчас мяч будет в их воротах, и, на тебе, свисток! Физрук поднял руки, требует мяч. Конец игры. Истекло время.

Мы, кто где был, так и застыли. Неужели уже всё? Дошутились. Здорово! Проиграли 4 : З. Кому? . . Девчонкам!

Нам бы удрать с поля и до отбоя где-нибудь помотаться, а тут строят, как полагается, команду против команды. Пожимайте друг другу руки. И пожимаем. Что попишешь?

Девчонки — каждая как паровоз дышит... а довольны! . . Сами себе не верят. Мы — кто дурацки улыбается, пытается сохранить вид, кто глаза в землю. На Валерку нашего лучше не смотреть. Ну, что же, идём к трибунам. Впереди судьи, потом капитаны. Передо мной оказался Оська Рыбальник. Я ему слегка кулаком ниже рёбер.

 — Что, — говорю, — дохохотался, смешило?

Он обернулся.                                                    

— Я-то при чем? Валерку надо бить. «Стратегия, стратегия! »

    — Интеллигент во всём виноват,— шипит кто-то : — «По-рыцарски, благородно! . . » Ему поддать надо.

Я рассердился.

 — Засохните, — говорю. — Всем нам надо наподдавать. Ныряли всю смену за головастиками, вот и съели червячка.

Замолкли. Идём. Уши у всех малиновые. Не знаем, куда деться от позора. А радисты, наверно, нарочно на всю катушку эту там-та-тара-дари-дари-там-та-там...

Так и прошагали по проходу. Девчонкам хлопают, приветствуют их: «Ура, «Амазонки»! Физкульт-ура! . .» А нам свистят! Все, до мелюзги первоклассной. Такой свист. У меня в ушах свистело до утра.

На следующий день послали «Амазонкам» вызов. Предложили сыграть реваншную. Отказ. «Мы, — заявили, — уже выяснили ваши силы». «Ровесники» их вызвали, тоже не согласились. «Давайте,— говорят, — на следующее лето». Во хитрые! Решили остаться победителями!

Вот какая кинокомедия вышла.

Спрашиваешь, как я жил в пионерлагере? Нормально жил, только вот история с девчонками.

Мики и Марко