13 способов ненавидеть

Впрочем, он давно заметил, что в горе люди делятся на две категории: на тех, кто не желает горем делиться, и на тех, кто готов разнести его по городам и весям, предаваясь публично воспоминаниям и восклицаниям... Так старики готовы бесконечно говорить о своей молодости. Словно доказывая самим себе, что она не фикция, что она была, что она действительно прожита...

Клочки нашей плоти на колючках времени. Именно так представлялось Алексею Время: кусты, через которые продираешься – и при этом оставляешь на их колючках клочья собственной плоти, фрагменты своей жизни, уже отдышанное дыхание, отлюбленные и отненавиденные чувства, передуманные мысли, разлуки и разрывы... Но у тебя нет выбора ни в направлении (только вперед!), ни в способе продвижения (только через колючие кусты!) – и ты продираешься. Столь же неизбежно и неотвратимо, как младенец, которому пришла пора появиться на свет, продирается через тесное лоно матери... А твоя жизнь оседает на острых колючках Времени по частицам... Неумолимо убавляясь.

Можно ли собрать ее, проделав обратный путь? Восстановить по частицам содранной плоти, снимая с колючек Времени кусочки иссохшей, отчужденной от тебя жизни, пытаясь сложить из них пазл прошлого?

Алексей вдруг подумал, что, проживаемое заново в долгих рассказах, собственное прошлое так же иллюзорно, как воспоминание о фильме.

О том, что случилось не с тобой. Прошлое подсознательно приравнивается к вымыслу, к иллюзии. Реально только сегодня. И оттого-то так тянет о прошлом говорить: потребность доказать себе и другим, что оно было, действительно было! Что это не иллюзия...

...Он попросил допуска к украшениям Лили – и был немедленно допущен. Несколько шкатулок с бижутерией, в которых преобладали цветные камни: рубин, гранат, сапфир, изумруд – в оправе из золота и серебра.

– Ваша жена, я смотрю, предпочитала камни...

– Да. Они ей шли.

– Ваши подарки?

– Отчасти. Она любила сама покупать украшения. Мои практически не носила... Говорила, что я не чувствую ее стиль.

– У нее был какой-то знакомый ювелир? Или магазин, который она предпочитала? Некоторые вещицы, похоже, изготовлены в художественных салонах... Впрочем, я не знаток, возможно, что нынче и в обычных магазинах продают такие...

Он вытащил из груды серебра небольшой медальон и показал его Николаю.

– Это авторская работа, полагаю? Тот пожал плечами.

Пальцы Алексея нажали на крошечную кнопку, и медальон открылся.

...Он, конечно, знал, что увидит, – собственно, ради этого и вернулся к Николаю – и все же на него напал ступор.

На него смотрел, усмехаясь, Бенедикт. Внутри медальона находилась его маленькая овальная фотография, точно такая же, как в медальоне Ирины Чоповой.

Крепко зажав в ладони медальон, словно боясь, что маньяк сбежит, Алексей вернулся в большую комнату, прихватив по дороге за рукав Николая. Он его заволок в гостиную, кинул в кресло, сунул под нос раскрытый медальон:

– Кто это? Вы знаете этого человека??? Видели???

Обалдевший Николай только мычал. Кис тряхнул его.

– Это очень важно. Отвечайте! Вы знакомы с этим человеком? Он сослуживец вашей жены? – сыпал вопросами детектив.

Николай помотал головой, словно пытаясь стряхнуть с себя напористо-жалящие вопросы.

– Не... Не видел... Не знаю...

– Вы уверены?

– То есть видел... На снимке, который вы мне днем показывали...

– Да при чем тут! – махнул рукой Кис. – Эта фотография находится в медальоне, который принадлежит вашей жене! Нужно ли вам объяснять, что для того, чтобы удостоиться подобной чести этот человек должен был быть близким... М-м-м... Близким другом, – смягчил удар детектив. – Может быть, очень дорогим другом детства?..

Алексей ни на секунду не верил, что женщина станет носить в медальоне фотографию друга детства. Это украшение интимное, в нем носят либо фото детей, либо любимого мужчины. Ну, как крайний вариант мамы. Но коль скоро на этом фото не была запечатлена ни мама, ни ребенок, а мужчина, то этот мужчина должен был быть особенно дорог. Особенно!

– Я никогда не видел этого человека, – пришел в себя Николай. – Я даже этот медальон вижу впервые...

– Ваша жена не носила его?

– Ни разу.

– Вы уверены?

– Понимаете... Я немного обижался, что она не носит подаренных мной украшений... И потому всегда смотрел, что она надела. Так вот: этот медальон я вижу впервые.

Выходит, Лиля его скрывала от мужа? Но как же скрывала, если он лежал вместе с остальными украшениями? Или он лжет?

– Медальон лежит в общей шкатулке. Неужели вы не заглядывали в нее никогда?

– Нет. Я не шпионил за женой! И Лиля это ценила!

Алексей отдавал себе отчет, что бередит незажившую рану. Какой бы ни была эта Лиля, но ее смерть оказалась для Николая существенной и болезненной потерей, горем и бедой, и элементарная человеческая порядочность обязывала детектива к деликатности.

Но не мог он позволить себе деликатность! Маньяк смеялся над детективом с фотографии в медальоне, словно мог знать, что он обнаружит ее именно сегодня, когда до истечения срока осталось чуть больше двух недель!..