131.1: Обреченные выжить (СИ)

К везению Триария, каждая преграда, с трудом, но преодолевалась, а мерзкие твари уже совсем неохотно преследовали команду. Эти опасные кульбиты длились еще несколько мгновений, во время которых, всю машину то и дело трясло и казалось, что вот-вот она поцелует вот этот бетонный монолит. Однако, спустя каких-то минут десять, которые чувствовались Джерому как целый час экстремальной езды, Стражи миновали опасные участки и транспорт мог раскрыть весь свой потенциал. Но и это продолжалось недолго. Стоило выехать за черту города, объезжая последний труп человеческого превосходства, как Паладин дал команду на остановку. К изумлению Джерома, причиной резкой стоянки стала пробитая шина. Оказалось, машина наехала на что-то ещё очень давно, но пилот это заметил только сейчас, когда Вильгельм стал осматривать раненную лапу железного зверя, приказывая остальным помочь раненым. Вскоре Тимур тоже направился на починку, он уже знал чем закончится этот день. И Джером это тоже очень хорошо чувствовал. Приподняв Аню, он облокотил её голову на стенку кузова, а затем потянулся к броне, чтобы снять лишнее и осмотреть рану. Застежки кожаного доспеха легко поддались, и перед Триарием открылся вид окровавленной, разорванного свитера, под лоскутами которого, сочилась кровь. Аделаида, дрожащими руками протянула Джерому аптечку, что некогда была в огромном рюкзаке Ани. Достав бинты и обеззараживающие средство, юноша хотел приниматься обрабатывать раны, но его перчаток коснулись маленькие, испачканные кровью пальчики. Они обхватили кисти Джонса, а затем, сотрясаясь, опустили их на грудь. Тогда Джером посмотрел на лицо Лефлейн. Её милые, залитые слезами, глаза смотрели на него, перемазанное кровью лицо улыбалось, хотя то и дело менялось в гримасу агонии. Видно было, как девушка испытывала боль при каждом вздохе, всё её тело сотрясалось от неимоверных страданий. Но как и раньше, как бы ей не было больно, глаза Ани излучали позитив:

— Не надо Джером — дрожащим голосом, сказала она — Это уже не поможет

— У нас достаточно медикаментов чтобы… — начал Джером

— Хватит…Мы оба знаем что это пустая трата лекарств — после этих слов по глазам девушки полились струи слез, что позднее обретали алый оттенок

— Джонс, не слушай её, нужно скорее обработать раны и остановить кровь — судорожно сказала Шватс

— Ада, я врач…Мне лучше знать, не надо — сквозь слезы продолжала Лефлейн

— Не медли Джонс, сделай же что-нибудь или отдай мне! — настаивала Аделаида, но ее тон резко изменился, когда дрожащая, ободранная рука потянулась к ней

Джером всё понимал, не впервой. Он видел как девушку покидает жизнь, видел как с каждой каплей крови, её дыхание замедляется. Всё что ему оставалось, это позволить ей говорить и держать его за руку, наивно полагая что это ослабит мучения:

— Вы знаете… — начала Аня — мне было очень приятно с вами познакомиться, хотя бы чуть-чуть узнать вас. Нет, я знала Аду давно, ещё с того задания по зачистке, помнишь? — она улыбнулась и ее голова, повернулась на Шватс, что сжимала руку девушки

— Да — ответила Шватс

— Было забавно…Жаль что я не смогу узнать вас лучше…Жаль что всё так закончится…В этом мире столько зла, боли, одиночества, страха и отчаяния…Поэтому улыбайтесь чаще…Мама говорила что как бы плохо и тяжело не было, нужно улыбаться…Спасая жизнь человека, ты должна спасать и душу…Они будут плакать…Мои родители…

— Не сдавайся, Аня, мы сможем, просто помоги нам, позволь помочь — вновь настаивала Аделаида

— Джером Джонс… — голова Лефлейн повернулась к юноше, а блестящие глаза взирали казалось бы в саму душу, заставляя её кипеть — у тебя такое классное прозвище, Везунчик, жалко что мы так мало поговорили и совсем друг друга не знаем, но…окажи девушке услугу…Мне так…Больно…Очень больно…Я вижу ты сильный, Джером. Ты видел смерть, ты много что видел, так что тебе не привыкать…Я тоже знаю что такое смерть…Я видела как умирают, я чувствовала боль утраты…И каждый раз мне было больно…Каждый раз я запоминала их взгляды, они и сейчас передо мной…Помоги мне…Избавь от мучений…

— Нет! — крикнула Шватс — Нет, нет, нет, Аня, мы поможем! Джонс не трогай её — она выхватила бинты и спирт, принимаясь, снимать перчатку, по которой уже текла кровь, с раннего плеча

— Ада, спасибо за заботу…Но так будет лучше…Мне правда будет так лучше…Пожалуйста…Мне было с вами весело…Как жаль, что недолго…