131.1: Обреченные выжить (СИ)

Солнце, только раскрывшейся, подобно какому-нибудь жёлтому цветку, ярким, почти слепящим светом освещало все вокруг. Кроны страшных деревьев, что не пощадили те самые времена, купались в его лучах, шелестя своими листьями на ветру, словно общаясь, на известном лишь им языке. Высокие травы и колючие кустарники тоже были рады столь теплому дню, они прорастали везде, где транспорт не оставил свой вечный след. Вдали можно было разглядеть стадо Топтунов. Эти жуткие животные мирно паслись, лишь изредка вздымая головы кверху, чтобы осмотреться. Вожак стаи, самый крупный из них, настороженно наблюдал за движением пикапа, ожидая агрессии со стороны железного зверя. Вскоре, эти массивные животные достигли деревьев. Поднявшись на крепкие задние ноги и обхватив своими огромными, когтистыми лапами за темные стволы, они вытянули языки и стали неуклюже срывать ими листву, доставая до самых отдаленных уголков. В желтоватом небе то и дело рассекали вороны, пытаясь найти себе пищу. Где-то вдали можно было увидеть гигантский стрекоз, терпеливо ждущих, когда вороны будут поодиночке. Природа пробудилась после ещё одной ночи, кто-то рад новому дню, а кто-то, вовсе не пережил восхода луны. Тем немногим, что удалось остаться, выпал шанс стать сильнее, найти еду или укрытие, до наступления темноты. Ведь, ночью пробуждаются ужасные чудовища. Выбираясь из своих жилищ, они жаждут крови и плоти тех несчастных, что не успели скрыться. Джером слышал много историй про то, как сталкеры, бесследно исчезли по ночам, не имея возможности спрятаться за стены какого-то лагеря. Хотя даже стены не всегда помогали. Изголодавшиеся звери, будут преследовать свою добычу даже через стены, не оставляя ни единого шанса на выживание. По ночам гибнут не только простые бродяги, но и целые поселения, на месте которых лишь кровь и разрушения. Однако, есть существа, что могут охотиться и днем — это люди, но их здесь быть не должно. Мало кто осмелиться напасть в столь освещенный час на проезжающий пикап, наглухо забитый Стражами. Сейчас, Джонс мирно наблюдал за природой вокруг. В отличие от серых Цитаделей, что были напичканы коробками и людьми, в лесах, равнинах и лугах было что-то невероятно очаровывающее. В каждой травинке и веточке, в каждой птичке и мышке, юноша находил что-то любопытное. Возможно, все дело в его характере, Джером с самого детства любил природу, ещё в приюте, он часто сбегал, чтобы полюбоваться природой с огромных стен. Этот новый, причудливый и страшный мир, казался мальчику чем-то невероятным, а к 23 годам, его взгляды ничуть не изменились. Он, как в детстве, вертел головой из стороны в сторону, пытаясь уловить все, что происходит вокруг, порою, совсем забывая о времени. Такая неосторожность, в детстве, приводила к строгим наказаниям, сейчас же это вряд ли как-то выйдет боком. Поддавшись ностальгии, Триарий вспомнил свои детские проделки и плату за них. Как-то раз, он сбежал из приюта уже ночью. Под покровом темноты, Джером поднялся по стенам, минуя сонную охрану, там он спрятался за одной из башен, на которой открывался хороший обзор. Но смотреть было некуда, тишина и тьма, лишь изредка можно было услышать треск факелов или отдаленный вой. Когда, нарушитель уже хотел возвращаться, он заметил тусклые огоньки, где-то за высокой травой. Огоньки приближались, за ними следовали звуки выстрелов и редкие вскрики. Любопытство взяло вверх, и мальчик стал приглядываться, пытаясь понять что происходит. Джером четко слышал, как засуетилась охрана стен, кто-то взошел на вышку со снайперской винтовкой, а кто-то бежал к главным воротам. Огоньки были все ближе, а выстрелы все громче, но с каждой минутой их становилось всё меньше. Когда светлячки были уже совсем близко, юный Джонс понял, что это бежали люди, размахивая факелами и выкрикивая просьбы о помощи. Стражи не спешили открывать ворота, никто не стрелял по преследователям, они просто стояли и смотрели, как тот самый испуганный юнец, что сидел за башней. Сталкеры кричали от ужаса и боли, молили помочь, умоляли пустить, но их слова проходили мимо ушей охранников и исчезали где-то в траве. Наконец, последний из ночных странников, добежал до заветной двери. Ему открыли маленькую щелочку, в которую он еле протиснулся, а его товарищи остались там, в высоких кустах. Все вновь затихло, лишь треск факелов, вой и шелест травы, в которой прячется ненасытное нечто. Мальчик не мог смотреть на все это, он дрожащими, босыми ногами пошёл обратно. Спускаясь, он видел, как стражники окружили залитого кровью бедолагу, он еле стоял на ногах. Пытаясь отдышаться, сталкер вопил на солдат, плевался слюной и пытался что-то сказать. Из всей его речи Джонс услышал: "Почему не помогли нам?", На что Стражи спокойно ответили: "Это не наша забота". Джером бежал подальше от этого места, бежал так, как только мог. Он слышал, как сталкер проклинал солдат, как кричал от боли, досады и беспомощности. Тот день мальчик запомнил надолго. И не дело в том, что его высекли, когда узнали о его побеге, а в том, что именно тогда Триарий начал сомневаться в людях.