137d95e07de8410b8784915dfc04873a

Единственное, что удерживало меня от того, чтобы найти урода или уродов, что это сделали, - хрупкая девушка в моих руках, что только начала успокаиваться. Её маленькие руки продолжали хвататься за мою футболку, как за спасательный плот, ноги обхватили моё правое бедро, стараясь прижаться как можно ближе, а нос уткнулся в шею. Я бы мог лежать так часами. Слушать её ровное дыхание, вдыхать ванильный запах и просто смотреть на неё.

Через пару часов я почувствовал, что тело слишком сильно затекло, а во рту была настоящая пустыня оттого, как сильно хотелось пить. Я осторожно отодвинулся от Аны, чтобы выбраться из кровати. Она недовольно простонала и уткнулась носом в подушку. Было приятно осознавать, насколько ей нравится быть рядом со мной, что в моих объятиях она чувствует себя спокойней.

Разминая конечности, я спустился вниз за стаканом воды. К сожалению, я забыл, что Анастейша проживает здесь не одна, а хозяйка накладывала строжайшее вето на моё появление здесь.

— Какого чёрта?! — прошипела Элена, когда увидела меня. На ней был только чёрный шёлковый халат. На лице никакой косметики, а волосы в беспорядке. Такой сонной и неубранной я её еще никогда не видел.

— И тебе доброе утро, — просто сказал я и пошёл налить воды. Была надежда на то, что если я буду её игнорировать, она просто развернётся и уйдёт. План потерпел крах.

— Что ты здесь делаешь в восемь утра? — прошипела она.

— Привёз Анастейшу.

Сказать ей или нет про состояние Аны? Как бы Элена не показывала себя, она любила свою дочь. Но я боялся, что она может сделать только хуже для состояния Аны.

— Я же тебя просила, — продолжила она зловещим шепотом, подойдя ко мне почти вплотную. — Просила не приближаться к ней. Разорвать любое общение. А ты что делаешь вместо этого? Только окружаешь её собой!

— Это тебя не касается.

— Она моя дочь!

— Она свободна сама решать, где, когда и кем она хочет быть, — Я сжал столешницу. Мне не нужно было выходить из себя. Мысль о том, что кто-то сегодня обидел Ану, заставляла меня заступить за грань. Но я держался ради неё. Меньше всего мне сейчас нужно было, чтобы Элена пыталась запретить мне видеться с Анастейшей. С моей девочкой. Она не имела права запрещать.

«Имеет, придурок» - отдёргивал меня разум.

— Да, но ей нужна компания получше твоей, — сказала Элена.

— Она сама решит.

— Посмотри на себя.

— Недавно ты убеждала меня, что я достоин многого, что не так плохо, как продолжаю думать о себе, что заслужил всего самого лучшего.

— Да, и продолжаю в это верить. Но Анастейша тут не при чём, — жалобно сказала Элена.

Она не была из тех женщин, кто просто так позволяет видеть свои чувства. Наоборот, она постоянно храбрилась, надевала маски и была образцом железной стойки. Ана была её слабым звеном. Поэтому Элена была особенно отстранена с ней. Она презирала чувства, влюблённость, привязанность и что-то большее, чем страсть и похоть. А Ану она любила. И ненавидела себя за это, считая, что становилась слабой.

— Я буду с ней рядом, пока она сама не скажет мне уйти и оставить её, — сказал я, а потом, взяв стакан с водой, вышел из кухни.

Только боюсь, что даже если она попросит меня уйти, я не смогу этого сделать.

Я быстро поднялся в комнату Анастейши, надеясь, что она еще не проснулась. Но она проснулась. Ана лежала на кровати, свернувшись клубочком, и плакала, уткнув лицо в подушку. Я быстро подошёл к ней.

— Эй, всё хорошо, — сказал я. Она вздрогнула, услышав мой голос. Но когда посмотрела, сразу обняла и прижалась как можно плотнее к моей груди.

— Я думала, ты ушёл, — тихо сказала она, сквозь рыдания.

— Нет. Нет, я бы не бросил тебя в таком состоянии, — успокаивал я её.

— Спасибо. За… за то, что приехал, остался со мной. За то, что сейчас здесь. В общем… за всё.

— Я не мог поступить иначе.

Некоторое время мы так и сидели на её кровати, а потом я всё же решился задать вопрос, долго мучивший меня

— Что произошло?

Сначала Ана молчала, но всё же сказала то, что я обязан был знать.

— Уилл, — прошептала она. В своей голове я сразу переименовал его из «Придурка» в «Будущий труп». Стоит мне до него добраться, как он заплатит только за то, что посмел дотронуться до Аны. А потом за то, что побил её.

— Я же говорил тебе, ты не обязана идти на эту дурацкую вечеринку.

— Ты не понимаешь, — Ана попыталась отстраниться от меня, но я так не хотел её выпускать. Когда она стала сильнее давить на мою грудь, я всё же убрал свои руки от неё.

— Мне нужно было пойти… и сама виновата… не то время…

— Ана, перестань. Ты же говорила, что не любишь вечеринки и поэтому тебе стоило остаться дома.

«Со мной!» - так и просилось сорваться с языка, но я удержался.

— Ты не понимаешь…

— Ана…

— Я планировала бросить его! — крикнула она, а потом слова полились из неё нескончаемым потоком. — Я хотела расстаться с ним. Мне нужно было это сделать, и я решила, что после вечеринки я смогу с ним поговорить. После нашего с тобой поцелуя…

— Я же говорил, что это…

— Ничего не значит. Для тебя. Но не для меня.

Смысл слов Аны дошёл до меня не сразу. Я просто смотрел на неё и пытался осознать, что она только что сказала.