14 дней на любовь

Но когда мы оба сказали всё, что хотели, Ира ещё минут десять пристально смотрела мне в глаза, чтобы сказать самые важные три слова: «Я тебе верю».

Когда недавно разговор зашёл о подруге, Аня рассказала, что Ирка, хотя они и одногодки, часто мудра не по годам, и видит то, что многие не видят. Убедился и согласился безоговорочно с этим утверждением.

Желал сорваться с места, чтобы отправиться к Ане и объяснить всё произошедшее в пятницу в моей квартире, но Ира остановила, убедив, что сейчас Аня разговаривать не станет.

Напомнила, что моя фея упёртая, и уж если вбила что-то в свою золотую головку, то избавиться от этого так просто не получится. К тому же, убеждение, что Анюта не подходит мне и моей семье, по-прежнему живо в ней, и просто словами доказать обратное не получится.

И тут я согласился. Слова не помогут. Сказать можно всё, что угодно. Мужчина ценится поступками, и в моём случае такими, чтобы у Ани не осталось сомнений, что она моя, со мной при любых обстоятельствах. А значит, нужны неопровержимые доказательства серьёзности всего, что я говорил фее за эти две недели.

И тогда Ира озвучила, пришедший ей в голову, казалось, совершенно сумасбродный, план, но я… согласился. Понял, если всё получится так, как мы запланировали, Аня никуда не денется, поверив в серьёзность моих намерений и никакие сомнения моей девочки, больше не перевернут наш мир.

Обговорили все нюансы с Ирой и оказалось, что эта девушка потрясающий стратег, которых ещё поискать нужно. Ей нужно в нашем холдинге работать — совершенно точно. Даже усмехнулся про себя, поняв, что я бы до такого точно не додумался.

Тут же купил билеты в Москву им с Аней на один рейс с Кирой, а, чтобы фея могла отдать деньги Ире, потому что обязательно захочет это сделать, увеличил её расчёт в несколько раз.

Ира написала адрес и телефон матери Анюты, и уже через час я был в Волжском, чтобы заполучить в союзники ещё и Оксану Анатольевну.

Передал оставшиеся дела Муравьёву, попрощался с сотрудниками, и уже вечером улетел в Москву, чтобы всё подготовить здесь.

И момент организации будет невероятно сложным, потому что послезавтра новый год, праздник, который отмечается всеми в нашей стране, и найти распорядителя торжества, подготовленного в кратчайшие сроки, будет почти невозможно.

Доливаю виски в бокал, обдумывая, как правильно и быстро организовать то, что мы запланировали с Ирой.

Слышу скрип двери, и по шагам узнаю сестру, которая тихонько крадётся, уверенная, что я задремал в рабочем кресле.

— Что нужно? — спрашиваю, не открывая глаза.

— Ром, прости… — начинает неуверенно. — Я знаю, что само по себе это слово не поможет вернуть твоё доверие, — хлюпает носом, — но я всё поняла. Действительно поняла. Всю мерзость своего поступка и ошибочное доверие Веронике, которая лишь пыталась всевозможными ухищрениями добиться своей цели и выйти за тебя замуж.

— Ты ей помогала.

— Да. Я не отрицаю, — голос Лизы приближается, а значит, она села в кресло напротив. — Я не знала, что у тебя девушка есть, с которой всё серьёзно, иначе бы я… не решилась на такое. Ты не сказал.

— А тебя бы это остановило? — открываю глаза и резко подаюсь вперёд, ожидая ответа сестры.

— Да. Не стала бы мешать.

— Хотелось бы в это верить… — отпиваю из бокала янтарную жидкость, кручу пальцами бокал из толстого стекла. — Послезавтра прилетит мама.

— Отец сказал. «Радостно» отрапортовал, что бывшая жена явится на праздник, — Лиза смеётся, понимая, что пара дней на одной территории с мамой для отца смерти подобна. Он лучше в яму со скорпионами прыгнет добровольно, чем будет весь вечер улыбаться бывшей жене. — А что за праздник? — вскидываю взгляд, прожигая сестру насквозь, не доверяя. — Ром, я могу помочь… Хочу помочь… Честно, без обмана.

Несколько минут думаю над словами сестры, решая, можно ли ей довериться. Но красные от слёз глаза и искренний взгляд даёт мне надежду, что Лиза действительно всё осознала.

— Можешь, — подталкиваю к ней ближе блокнот и ручку. — Записывай.

* * *

— Рома, костюм привезли, нужно померять, — Лиза врывается в мой кабинет, машет рукой, чтобы я двигался быстрее.

В любой другой ситуации, я бы не сдвинулся с места, но всё происходящее инициировано мной, соответственно, безоговорочно подчиняюсь всем требованиям.

Костюм сидит идеально: белый смокинг со стальным галстуком и запонками в цвет. Даже туфли привезли по заказу сестры. Отец стоит рядом, нервно одёргивая пиджак и предвкушая встречу с мамой, которая прилетит только завтра.

Шум внизу отвлекает, и я спускаюсь по лестнице на первый этаж, чтобы по звукам добраться до большого банкетного зала поместья. Здесь ажиотаж: рабочие носятся с огромными вазами цветов, устанавливают арку, столы и натягивают балдахины. Всем руководит Лиза, активно жестикулируя и указывая, что и где должно размещаться.

— Что происходит? — застываю в дверях, боюсь помешать инициативе сестры.