140 бесед с Молотовым. Второй после Сталина

– Да, но все-таки Лувр больше, и я думаю, что богаче. Для России по сравнению с другими странами, конечно, Эрмитаж очень хорош… Но Эрмитаж назовут, а какие-нибудь выдающиеся картины никто и не помнит.

– Можно назвать «Мадонну с младенцем» Леонардо да Винчи, – говорю я.

– Дальше, дальше…

– Две картины Гойи запомнил.

– Наверно, есть, не помню. Я был давно в Эрмитаже, – говорит Молотов, – до революции или сразу после революции. Немножко знаю. Но когда называют Лувр – вот вам и Мона Лиза, и еще, но я тоже не помню.

– Русские художники там тоже есть?

– Вот я не помню. Чего-нибудь выдающегося нет. Мы все-таки сумели удержать в руках. А Запад, может, и не так интересовался.

…Не так часто я слышу, чтобы западное что-то Молотов ставил выше отечественного.

28.11.1974

Холодная война

– Черчилль – один из руководителей победы, и до сих пор не могу дать себе отчет, как могло случиться, что он в 1945-м провалился на выборах! Надо, видно, знать лучше английскую жизнь. Переговоры в Потсдаме начались с ним, а потом… Он очень активный был. Не забывал и написать кое-что. Факты он излагает по-своему, это тоже надо иметь в виду. Надо проверять через другие источники. Очень хитро излагает. Он насквозь империалист.

31.07.1972

– «Холодная война» – мне это выражение не нравится. По-моему, хрущевское. При Сталине в западной прессе было, а потом к нам перешло. «Железный занавес» – это изобрел Геббельс. А широко применял Черчилль. Это точно. Ну что значит «холодная война»? Обостренные отношения. Все это просто от них зависит или потому, что мы наступали. Они, конечно, против нас ожесточились, а нам надо было закрепить то, что завоевано. Из части Германии сделать свою, социалистическую Германию, а Чехословакия, Польша, Венгрия, Югославия – они же были в жидком состоянии, надо было везде наводить порядок. Прижимать капиталистические порядки. Вот «холодная война». Конечно, надо меру знать. Я считаю, что в этом отношении у Сталина мера была очень резко соблюдена.

28.11.1974

Создание социалистического лагеря

Владимир Семенович Семенов, после войны верховный комиссар в Германии, рассказывал мне:

– Во время войны заболела Коллонтай, и Молотов предложил мне стать вместо нее послом в Швеции. Я отказался, сказав, что буду больше полезен в Германии. Скоро кончится война, и мы оккупируем Германию. Молотов согласился, и в январе 1945 года меня вызвали к Сталину. У него в это время были военные – готовилась Берлинская операция. Он повел меня в маленькую комнату отдыха, где висела карта, взял стул, быстро влез на него и показал мне на карте небольшой немецкий городок Заган. Мне там предстояло жить.

Этот жест Сталина сразу снял напряжение – я ведь на него смотрел как на портрет.

Потом не раз бывал у него. Создание социалистического лагеря, который в основном оформился к 1949 году, – заслуга Сталина, Молотова, Громыко.

Не раз я приезжал к Сталину с руководителями Восточной Германии – Пиком, Ульбрихтом, Гротеволем. Сталин посоветовал им разрешить в ГДР давать крестьянам в пользование сто гектаров земли, а не пятьдесят, как они предполагали, и брать небольшой выкуп за землю, выдавая при этом красивые купчие, чтобы крестьянин мог повесить таковую на стену. А кому не достанется земли, продавать государственный лес.

– Не наживайте себе новых врагов, – сказал Сталин, – у вас их и так достаточно.

Руководители Восточной Германии В. Пик и О. Гротеволь. Берлин. Апрель 1946 года

И в вопросе о репарациях пошел немцам навстречу. Однажды сказал:

– Вы, наверно, думаете, что Сталин на старости лет стал реакционером, но я бы посоветовал вам не проводить демаркационной линии между нацистами и ненацистами. Тех, кто запятнал себя, пусть судит суд, но остальных надо привлекать к строительству социализма. Сами рабочие построить социализм не в состоянии. Рабочие умеют здорово разрушать. А строить будут дети рабочих. И у каждого нового поколения будет свое представление о социализме.

– Речь Черчилля в Фултоне – начало так называемой холодной войны. Уходить Сталину на пенсию было нельзя, хоть он и собирался после войны… «Пусть Вячеслав поработает!»

– Один наш писатель, – говорю я, – высказал такое предположение: «Если б Сталин еще лет десять поправил, он бы короновался. Все к этому шло: народ его любил, враги боялись и уважали, авторитет огромный. В Кремль уже царских орлов свезли, трон поставили…» «Да он всегда там стоял», – говорю ему. «На почетное место передвинули, – поправился писатель. – Он бы короновался, и оно, я тебе скажу, неплохо и было бы. Он был, конечно, монарх, что и говорить».

– Монарх – там все во имя империи, а здесь во имя пролетариата, для трудящихся, – говорит Молотов. – А этот писатель вас молиться не заставляет?[28]

01.05.1971

В. М. Молотов (второй слева), Г. Маленков, Н. Булганин, К. Аденауэр и Н. Хрущев (третий справа) позируют во время визита федерального канцлера ФРГ Аденауэра в СССР. Москва. Сентябрь 1955 года

– Аденауэра знали?