15 ножевых

Я оглянулся на мамашу:

– Надо в наркологию везти, он явно наелся какой-то дряни. Зрачки расширены, да и психотические симптомы…

– Дома лечите! – заявила Лариса Матвеевна. – Я вам деньги плачу.

– Деньги здесь не помогут, – отрезал я. – Дома не получится.

– Да вы что? А потом на учет поставят, пятно на всю жизнь! Только дома!

– Стационар анонимный, – спокойно объяснил я, но внутренне уже кипел. – Никто вашего Вадима ни на какой учет ставить не будет. Полежит пару дней, поставят капельницу, организм почистят от того, что там оказалось, и домой. Определят заодно, что там ему в организм случайно попало.

– Я даже не знаю, – засомневалась мамаша. – Может…

– Дома – никак, – повторил я. – Давайте, собираемся и едем. Поверьте, так лучше будет для него же. Сейчас вот давление измерим…

Я потянулся к парню, собираясь подтянуть рукав футболки вверх. Парень испуганно вздрогнул.

– Нет, я сказала! – Дамочка почему-то начала визжать. – Вызовите мне других специалистов! Только дома! Пришлют извозчиков, хрен знает что, а не врачи!

– Сейчас я позвоню, и вы поговорите с моим нача…

– Я уже сама сейчас буду звонить! Я выясню, почему мне за мои деньги коновалов прислали! – Лицо у хозяйки сильно покраснело, как бы потом не пришлось еще и ей помощь оказывать.

Она вытащила телефон, конечно же, в золотом корпусе, с гербом на задней крышке, начала тыкать ногтем в экран. Фельдшеры мои, увидев образовавшуюся щель в дверном проеме, попытались проникнуть поближе ко мне – все же клиент здесь, так что надо быть рядом на всякий случай. Но и охрана не зевала, и, решив, что происходит покушение на крепкий тыл Ларисы Матвеевны, фельдшеров оттеснили весьма грубо. Цыган даже начал возмущаться. Вот же… понаберут по объявлению… Нельзя на вызове ни с кем ругаться, даже с охранниками. Молчи в тряпочку и не высовывайся. Иной раз, конечно, хочется сказать всю правду в кратком изложении, но слишком уж хороша зарплата. За такую хамство и потерпеть можно. Недолго, правда.

За всеми этими перебранками я на какую-то секунду отвлекся от главного персонажа. Как оказалось, совершенно зря. Потому что мне в поясницу, прямо в правую почку, вдруг воткнулось что-то очень неприятное и болезненное, тут же покинувшее мой организм. Но только для того, чтобы воткнуться снова. И снова. Откуда нож? Не было же рядом ничего похожего!

– Ах ты, сука! – я закричал, разворачиваясь, и тут же получил нож в бок, в грудь. Парень меня «шил», будто швея.

Время затормозилось, словно в кино. Медленно открывала рот Лариса Матвеевна, отлетал в сторону ее расфуфыренный телефон, выбитый из рук Фимой. Мой фельдшер с лицом разъяренного быка толкал в сторону хозяйку, а из-за его плеча выглядывали удивленные рожи охранников.

Десятый удар достал меня уже на полу, куда я рухнул, заливаясь кровью. Ефиму, самому ближнему ко мне, оставалось меньше шага, а моей последней мыслью было: «Как же быстро он бьет, гаденыш…»

Умер я после пятнадцатого удара.

* * *

Первый раз я очнулся где-то в приемнике. Как узнал? Так я в приемных отделениях суммарно чуть не четверть рабочего времени проводил. А это на годы и десятилетия умножить – ой как немало получается. Есть там в воздухе…

что-то особое. Помню только, везли на каталке и кто-то сказал: «Что ж вы, гады, творите? Как выходной, так и возите». И было со мной… что-то хреновое…

Потом – какой-то бред в голове, непонятный страх, от которого хотелось быстренько спрятаться под кровать. А там чтобы стояла маленькая кровать, под которой я бы тоже спрятался. Мне угрожали все и все. Это трудно объяснить. Это как фильм ужасов, причем самый дешевый, такой, где злодей ходит и рубит всех топором или пилой заживо ноги отрезает, только со мной такое наяву происходило. И гад этот ходил за мной с ножиком. А я, как во сне, не мог пошевелиться. Ужас накрывал меня все новыми волнами.

Подошла какая-то женщина, которая вдруг начала раздваиваться, и процесс продолжался, пока меня не окружили десятка полтора близнецов. Только я подумал про «Матрицу», как возле меня оказался стакан с водой. Я вдруг понял, что пить хочется так, что я бы и лужу вылакал. Но схватить проклятую посудину я не смог – рука трижды прошла сквозь него.

А потом я снова увидел убийцу, думал убежать, но ничего не получилось: меня схватили и как-то очень ловко и быстро привязали к кровати. Сволочина с ножом подошел к банде одинаковых теток, вдруг тоже превратился в женщину в белом халате, схватил свой нож, меня кто-то чуть перевернул на бок, и в задницу мне вонзилось что-то острое…

* * *

– …острый галлюциноз, психомоторное возбуждение. Поступил четырнадцатого сентября в двадцать часов пятнадцать минут из общежития первого меда, Анатолий Аркадьевич. Студент, пятый курс. Кричал, что его хотят убить, пытался спрятаться под кровать, пытался ударить Бородину. Был фиксирован. Аминазина два кубика…

Женский голос у меня над головой перечислял лечение неизвестного студента. Обход, вестимо дело. Знакомиться пришли. Медсестру вдруг перебил недовольный мужской голос:

– И почему он у вас привязан до сих пор? Вы как смену принимаете?