15 рассказов

Что-то ее смущало. Ничего нет, там, за этим непонятно чем, комната видна, а не попасть – как стена. Она карабкалась, пыталась сообразить и ползла, ползла вверх. Увидела троих мужиков. Они ее тоже увидали, обрадовались, стали тыкать пальцами в это непонятно что. Между ними было нечто необъяснимое. Мужики ее тоже не могли ткнуть или схватить. Не могли достать. Муха это поняла, обнаглела, не улетала, не боясь ползла вверх, пыталась найти щель, чтобы проникнуть в комнату. Несколько раз отлетала, чтобы с размаху влететь, но это останавливало, било по башке и не пускало. Она падала на карниз, очухивалась и упорно снова лезла вверх. Мужики смотрели оттуда, показывали на нее пальцами, ржали, мол, надолго ли тебя хватит. Она ползла, ползла, поравнялась глазами с Главным и вдруг эта невидимая стена колыхнулась, Босс удивленно моргнул. На лбу у него образовалось алое пятно, он подался сперва вперед, отпрянул назад и повалился. Белая рубашка на охраннике, который стоял позади, покрылась на плече красными пятнами, он схватился за голову и тоже сполз вниз, на пол. А муха наконец влетела через маленькую дырочку, еще раз убедившись, что главное это упорство и если стараться, то получится.

Она облетела комнату. Сориентировалась в запахах. К столу притягивал сладкий вишневый. К лежащему мужчине с пятном на лбу манил какой-то не совсем понятный запах, напоминавший и мясо на скотобойне, и жженую кость. От охранника в заляпанной рубашке, который стонал, сидя на полу позади Босса и держался за ухо, пахло кровью, мочой. От третьего – дымом и еще чем-то. Не съестным.

Муха приземлилась на стол, по запаху побежала к вязкой лужице, попала в нее лапкой и смекнула, что это еда. Сладкая и твердая. Сама собой из брюшка отрыгнулась жижа, плухулась в сукно с сиропом и муха начала быстро-быстро нижней губой смакивать и запихивать все это в рот. Сироп пропитал зеленое сукно и муха торопливо отрыгивала на него жижу, жижа растворяла мягкие податливые волокна, хоботок слизывал их и запихивал в рот. Смесь, надоела и насекомое полетело к охраннику с окровавленным ухом. Охранник стонал, из рваного уха сочилась кровь. Он просил помочь, перебинтовать, но к нему не подходили. Были заняты Боссом. Муха пристроилась на воротнике и начала втягивать алые капли.

В комнату вбегали и выбегали люди. Одни звонили по телефону, другие глядели на Босса, крестились, пятясь отходили. Потом вошли трое в зеленоватой одежде, похожей по цвету на первые весенние листья. От них пахло травой. Кажется, валерьяной или чем-то еще, этого муха не успела вспомнить, испугалась теней, взлетела, вильнула к окну, сделала на всякий случай круг по комнате и вцепилась узкими коготками в обои на потолке. Отсюда людей было плохо видно, они расплывались, распадались на разноцветные куски и мухе представлялись, кто травой на газоне возле этого огромного дома, кто листом, кто гнилым яблоком, кто лужей.

Потоком воздуха влетел в открытую дверь сладкий запах фиалок, роз, воска, раздался плачь и вбежала женщина. Муха знала, что так пахнут только женщины. Дама бросилась к Боссу, хотела обхватить его, обнять, но увидела, что голова лежит в крови, отпрянула. Потом присела на колени и завыла. Муха заинтересовалась, снова перелетела на стол. Отсюда она чуяла, как женщина издавала сильный, терпкий вкусный запах. Было видно, что та опасается вымазаться, что ей не приятен цвет крови, розовато-серых мозгов, разбрызганных на полу возле окна, и вообще не удобно сидеть вот так в короткой, сжимавшей тело, юбке, узкой кофте, мешают высокие каблуки на туфлях, все остальное. От женщины пахнуло потом. Муха уже успела проголодаться и полетела на запах. Сначала она села на шею женщины, хоботком лизнула солоноватый пот, отправила в рот. Хотела втянуть еще капельку, но леди хлопнула рукой и муха метнулась сначала вперед к мужчине, должно быть ее мужу, затем вниз к полу, и на всякий случай назад и вверх. Запах манил, муха далеко не отлетела. Уселась на стол. Попала лапкой в сладко-горький сироп и снова начала слизывать его хоботком. Успокоилась. Начала разглядывать предметы вблизи. Соображать, что бы еще съесть. Пот женщины был вкуснее всего, что муха чуяла, притягивал и она опять полетела к ней. Уселась на покрытый каплями лоб и принялась насыщаться. Женщина рукой отогнала настырное насекомое.

Люди, в похожих на весеннюю лужайку салатных одеждах, потоптались, постояли в сторонке, дождались, пока жена перестала выть, сказали господину, от которого воняло горьким ядовитым дымом табака, что они здесь не нужны. Что смерть наступила до их прибытия. Табачный в фуражке с погонами на серой куртке кивнул и отпустил салатных. Муха поняла, что он здесь главный и к нему лучше не подлетать. Хотя вонь и дым, который выходил время от времени изо рта и ноздрей, без этой осторожности не располагали приближаться к господину.