16 Мегабайт тому назад

"Шесть тысяч лет ждал этих идиотов, а они так вляпались…"

"Морган, девочка моя…"

— Кий-я-я!!

Ножка в изящной туфельке, стремительно взлетев вверх, выбила из рук обалдевшего убийцы оружие, которое тут же оказалось в решительных руках обладательницы этой самой ножки.

— Лежать!.. — завопил звонкий от ярости девичий голосок. — На пол, бармалеи!.. Иначе я за себя не отвечаю!

Васенька открыл один глаз и ухмыльнулся: криминальные соотечественники, тихо переругиваясь и поглядывая на винтовку, послушно укладывались на застеленный ковролином пол кабины. Одно нажатие наманикюренным пальчиком на кнопку с обозначением "22 этаж" — и дверцы съехались, а лифт вздрогнул и пополз вверх, унося в своем чреве второй раз проколовшуюся братву…

— Зая, у меня нет слов!..

Девочка улыбнулась и, смущённо повертев в руках винтовку, протянула её Грэю:

— Возьми, серенький. Я всё равно не знаю, что с этим делать… и оно тяжёлое!

Наёмник повесил оружие на свободное плечо и молча огляделся. Молча — потому что у него, как и у Васеньки, "не было слов". Совсем квалификацию растерял. Она же второй раз нас всех спасает… Стыдно, дружок. Стыдно и неправильно.

Взгляд его упал на дверь с надписью "Служебная лестница".

— Вперёд, — коротко приказал Грэй. — Пока они не вернулись.

Компания скатилась вниз по лестнице, к счастью, никого там не встретив, и, оббежав здание гостиницы с другой стороны, погрузилась в ожидающий у входа "Роллс-Ройс". Гиппокрит даже не проснулся…

Надеюсь, обошлось без кровопролития, меланхолично подумал умудрённый опытом швейцар, глядя вслед спешно отъезжающему автомобилю. И, поправив фуражку, распахнул двери перед очередными постояльцами: дамой в летах и соболях и молодым человеком в щегольском сюртуке (явно не сын, по лицу видно). Выговор португальский — значит, на чай опять не дадут. Обидно… и что за день сегодня такой?..

— Морган, котёночек, глянь-ка, хвоста за нами нет?.. — Васенька бешено крутил баранку, распугивая переходящих улицу прохожих. Девочка, сидящая на заднем сидении, рядом с без зазрения совести похрапывающим царём, посмотрела назад:

— Нет… Ой, Вася! Ты чуть бабушку не задавил!

— Ничего, они шустрые, их так просто не задавишь… — отозвался гуманный и человеколюбивый системщик. Грэй усмехнулся:

— Тринадцатый, а как же насчёт того, что пешеход всегда прав?..

— Пока жив!..

— Понятно… — наёмник взглянул в боковое зеркало и нахмурился. — Надо же, быстро в себя пришли…

— Что?..

— Нам вон тот белый "Кадиллак" очень недвусмысленно в спину дышит. Только что из-за поворота выехал… Жми на газ, Васька!.. Я так подозреваю, у них не одна эта винтовка в запаснике лежала.

— А может, это Гамбетти?.. — с надеждой спросил Чайников, вжимая педаль в пол.

— Размечтался. Твой Гамбетти дай бог к утру проспится!

— Я старался… — хихикнул Васенька, вывернув на боковую улицу. Машин здесь было мало, поэтому "Роллс-Ройс понёсся вперёд, как торпеда. "Кадиллак" не отставал.

— Чего им надо?!

— Тринадцатый, ты же у нас — мозг?.. Вот и догадайся!

— Догадался уже… вот из-за таких отморозков Россию в Европе и не любят! Чего мы им так сплющились, скажите пожалуйста?! Подумаешь…

— … по морде надавали и сделку сорвали? Действительно, пустяки какие!..

— Грэй, не остри, не тот момент… Опаньки! У нас пополнение!..

— Где? — заоборачивалась Морган. Из переулка, вслед за "Кадиллаком", вылетел побитый, но чрезвычайно навороченный "Фольцваген" — крутой, как тюремная стена, весь тонированный и хромированный… — А это кто?..

— Ещё один седой волос на моей голове, — ответил системщик, вертясь на сиденье в поисках путей к отступлению. Таковых не обнаружилось. Знакомая улица, ведущая к телепортеру, приближалась с ужасающей быстротой…

— Хорошо, — со вздохом проговорил наёмник, передёргивая затвор винтовки и опуская стекло. — Васька, скорость не снижай, держи линию…

Он высунулся в окно, лицом к доставучему "Кадиллаку".

— Грэй!..

— Молчать… — наёмник открыл огонь. Первая пуля ударила в лобовое стекло — оно покрылось паутинкой трещин, но не разбилось. Уж не бронированная ли машинка-то?.. Как некстати.

В ответ на выстрелы из "Роллс-Ройса", окна "Кадиллака" тоже опустились, и наружу выставились воронёные стволы. Три штуки.

— Грэй, назад!.. — завопил Васенька, дёргая напарника за штанину. Тот упал на сиденье и крикнул:

— Головы вниз!

Они пригнулись. И очень вовремя — по машине громко застучал свинцовый дождь. Видимо, коллективный бандитский разум пришёл к консенсусу — прибить во что бы то ни стало… То, что на улице ясный день, их, по всей видимости, не волновало совершенно. В стороны полетели осколки стёкол.

— Васька, хватит под сиденьем выть, выворачивай!.. Бак пробьют — заживо сгорим!

— Да я не могу!.. — проблеял из-под руля Чайников, силясь хоть одним глазком увидеть дорогу из-за приборной панели, и при этом не попасть под обстрел. — Очень уж… тесная локация!..

— А ты постарайся! — Грэй наугад послал в сторону "Кадиллака" два патрона. Так, воплей умирающих не слышно, значит — не попал. А жаль.

Снаружи, перекрывая нестройный хор винтовок, застрочил автомат.