1612 год

И украинских городов дворяне и дети боярские резанцы, туленя, каширеня, олексинцы и всех украинных городов, удумав и сослався с крамчаны, вору Ростриге крест втайне целовали и воевод на съезде переимали, и вся рать от того смутилася и крест Ростриге поцеловали, и восход к крестному целованью привели, и по городам писали, чтоб крест целовали царю Димитрию.

И в Путивль к Ростриге, что назвался царевичем Димитрием, послали ото всей рати князя Ивана Васильевича Голицына и дворян, и столинков, и всяких чинов людей. А бояре и воеводы и вся рать учали дожидатца Рострига под Кромами. А стрельцов и казаков, приветчих крестному целованью, отпустили по городам, и от того в городах учинись большая смута.

…А как Рострига ис Путивля пришел в Кромы, а бояр с ним пришло: князь Борис Татев, князь Василий Масальский, князь Борис Лыков, окольничей князя Дмитрей Туренин, думные дворяне Артем Измайлов, Григорей Микулин.

…А ис-под Кром пошел на Тулу, а бояр и воевод велел росписать на пять полков.

В большом полку боярин князь Василий Васильевич Голицын да князь Борис Михайлович Лыков.

В правой руке князь Иван Семенович Куракин да князь Лука Осипович Щербатой.

В передовом полку боярин Федор Иванович Шереметев да князь Петр Аманукович Черкаской.

В сторожевом полку князь Борис Петрович Татев да князь Федор Ондреевич Звенигородцкой.

В левой руке князь Юрьи Петрович Ушатой да князь Семен Григорьевич Звенигородцкой.

А дворовые воеводы были князь Иван Васильевич Голицын да боярин Михайло Глебович Салтыков.

А ближние люди при нем были князь Василей Рубец-Масальской да Артемей Измайлов, и у ествы сидел он же.

А постельничей был Семен Шапкин.

Разрядная книга

Дмитрий Пожарский недолго оставался в родовом имении Мугрееве. С облегчением убедился, что супруга и все четверо детей здоровы. Старший, двенадцатилетний Петр уже свободно сидит на коне и учится фехтовать на палках, не отстает от брата и семилетний Федор, начала ходить румяная толстощекая Ксения, названная им в честь царевны. А в люльке еще малыш качается — сын Иван, родившийся, когда князь был в походе. Крестьяне дружно отсеялись, и управляющий обещал неплохой урожай.

Но семейные радости не разгладили морщин на челе князя. Душу постоянно теребила дума: как там в Москве? Из Суздаля приходили вести, что Димитрий рассылает по городам «прелестные» письма, склоняя весь люд целовать ему крест, как законному царю. Из этих писем стало известно, что войско Димитрия беспрепятственно заняло Орел, Тулу и остановилось под Серпуховом.

Понимая, что наступает роковая развязка и Федору Годунову не усидеть на троне, Дмитрий встревожился за судьбу матери, еще остававшейся мамкой при Ксении.

Побыв дома всего две недели, князь с верным дядькой Надеей и десятком дружинников отправился к Москве. Их путь лежал по Ярославской дороге. Они миновали Суздаль, Ярославль, Ростов, Переяславль-Залесский… Эти города не спешили присягнуть новому царю, хотя на посадах велись яростные споры: кто же он действительно — сын Ивана Грозного или вор-самозванец? Заехали помолиться и поклониться святым мощам Сергия Радонежского к старцам Троице-Сергиева монастыря. Они зачитали князю последнюю грамоту патриарха Иова, где он проклинал самозванца, упорно называя его Гришкой-расстригой.