1632

– Никаких следов. Но может, все не так уж и плохо. – Ветеран подкрутил свои витиеватые усы, что обычно делал при изложении каких-то своих мыслей. – Ты же видишь, что эти ублюдки Тилли совершенно не заботятся о сокрытии следов своих преступлений. Мы не нашли никаких остатков разграбленных карет. Так что возможно, курьер просто скрывается где-то там. – Леннокс указал на залесенные холмы в нескольких милях к югу. – Уверен, что сейчас там прячутся тысячи людей.

Маккей посмотрел на Тюрингвальд – так назывался этот лес – и вдруг нахмурился.

– Очень странно, – сказал он. И указал на холмы. – Что-то я не припоминаю такого вида. Этот рельеф. Он выглядит по-другому.

Леннокс прищурился, потом пожал плечами.

– Извини, парень. Мои глаза уже не те, что были раньше. Не могу разглядеть, что там тебе не по нраву.

Маккей поджал губы, пытаясь сообразить, как бы поточнее описать эту необычную часть пейзажа. Увидев движение вдали, он отбросил эти мысли в сторону. Один из его солдат несся вскачь по направлению к ним.

– Что-то случилось! – воскликнул он. Как всегда, перспектива немедленных действий всколыхнула его. Александр Маккей был незаконнорожденным сыном мелкого шотландского дворянина. И тем самым был предназначен – и даже обречен – по мнению большинства, к жизни в нужде и опасностях. Но даже будь он обеспеченным, Маккей в душе оставался авантюристом.

– Вперед! – скомандовал он, пришпорив коня, чтобы встретить надвигающегося всадника. Мгновением спустя, Леннокс последовал за ним. Усы ветерана вздернулись, показывая его улыбку. Ленноксу нравилась непосредственность и энергия Маккея. Как правило, бывший фермер относился к знати с таким же энтузиазмом, как и к навозу. И даже хуже. По крайней мере, навоз не отдает приказы. Но Маккей никогда не проявлял дворянского высокомерия, и не отдавал глупых приказов. А его безудержная энергия была безвредной и, по-своему, совершенно очаровательной. Даже для таких скептиков, как Эндрю Леннокс.

К тому времени как Леннокс поравнялся с Маккеем, тот уже выслушивал разведчика. Всадник, развернувшись в седле и указывая назад, в направлении, из которого он прибыл, говорил: – Вам лучше взглянуть самому, сэр. Там что-то очень странное. Все это место.

Маккей нахмурился. Он смотрел на далекий дом, на который указывал разведчик. Само по себе то, что дом не сожгли, было уже достаточно странно. Наемники Тилли обычно сжигали все, не задумываясь.

– И никаких тел, говоришь?

Разведчик кивнул и пожал плечами.

– Тел нет, сэр. Но всюду следы крови и свеженасыпанная большая могила.

Маккей вскинул голову, нахмурившись еще больше.

– Могила?

Леннокс фыркнул.

– С каких это пор люди Тилли стали хоронить свои жертвы? – спросил он.

Разведчик опять пожал плечами.

– Не знаю, в чем тут дело. Но там точно могила. И не на одно тело. И даже надгробие есть. – Лицо разведчика было недоумевающим. – Ну, я почти уверен, что это надгробие. Без креста. С непонятной надписью.

Маккей не стал уточнять у разведчика о надписи. Многие из солдат в кавалерийском отряде Маккея хорошо умели и читать и писать, благодаря привычке изучать Библию. Но ужасающий акцент разведчика был верным признаком безграмотного горца. Тем более не знавшего немецкого языка. Благодаря своему образованию, Маккей был единственным шотландцем здесь, который мог читать по-немецки, а также говорить на нем.

– Что ж, давай-ка взглянем."

И Маккей опять пришпорил коня. Разведчик скакал впереди. Леннокс последовал за ними, убедившись, что остальных кавалеристов прикрывают с флангов стрелки. Леннокс сейчас не ожидал столкнуться с кем-нибудь из людей Тилли. Судя по тому, что они видели, те ушли от Баденбурга несколько дней назад, и явно были бандой мародеров, а не дисциплинированным отрядом. Но на войне надо быть готовым ко всему, ведь ставки были очень высоки.

К тому времени как он, наконец, догнал Маккея, они уже заехали в скотный двор. Дом хоть и был целым, но Ленноксу достаточно было только одного взгляда на дверь и внешние стены, чтобы понять, что здесь была резня. И приличная, судя по пятнам крови. Большим пятнам, сейчас уже почерневшим. Даже мух было мало. Он также заметил старые пятна крови на грунтовой дороге возле дома.

– Четыре дня назад, – сказал он. Маккей машинально кивнул. Он был слишком занят, разглядывая свежую насыпь в центре двора. И большое "надгробие" посредине насыпи.

Братская могила, точно. Но "надгробие" не было надгробием вообще. Это был печатный лист, прикрепленный к деревянному щиту.

Глаза Маккея вылезли из орбит. Он указал пальцем на надпись и повернулся к Ленноксу.

– Что вообще это…?

Леннокс пожал плечами. Затем, медленно и осторожно, он осмотрел близлежащий лес. Он не хотел бы встретиться сейчас с кем-нибудь из тех, кто написал эти слова. Тем более, что у него не было никаких сомнений в том, кто именно похоронен под этой землей. Он бы догадался об этом и без надписи.

Не заметив никаких признаков жизни или движения, он перевел свои глаза обратно к надписи и прочитал еще раз.

Простые слова. Непонятные слова. Смертельные слова.