17 потерянных

Она верила плохому больше, чем, она это знала, следовало бы. Слушала оскорбительные слова и позволяла им угнездиться в своем сознании. Она начала думать, что никогда не сможет избавиться от них, хотя ее мама, и папа, и психолог, беседовавший с ней во время четвертого урока, говорили, что все это неправда и что она должна повышать свою самооценку, дабы противостоять мучителям.

Чушь собачья, думала Шьянн. Может, лучше отомстить им выстрелом в лицо из пистолета, который отец прятал за своей порноколлекцией? Но она ненавидела оружие, и, кроме того, ей не хотелось рыться в личных вещах отца, и потому она предпочитала действовать при помощи куда более мирных способов мщения, которые ей были известны, — просто пускалась наутек.

Вскоре после того, как я впервые прочитала про Шьянн, она добралась до меня, чтобы подтвердить: она одна из девушек.

Сначала я услышала по мобильнику ее голос. Увидела нечеткие очертания фигуры. Оставьте меня в покое. Прекратите. Прекратите сейчас же, визжала она.

Это было сообщение с неопределившегося номера — ясно только, что из Нью-Джерси, — к которому прилагалось видео.

Был понедельник, обеденное время. И когда на мой телефон пришла эсэмэска, и я увидела, там есть еще и видео, я подумала и почувствовала, что вхожу в контакт с еще одной девушкой. Я встала, прижимая к себе телефон, чтобы никому не удалось рассмотреть, что там на экране. «Не доставай телефон. Его конфискуют», — услышала я шепот одной подруги.

Но я рванула через столовую, чуть не сбив кого-то с ног — тот человек чуть не уронил свой поднос, — добежала до выхода, через двойные двери вылетела в холл и тут наконец-то оказалась одна и смогла включить запись.

Оставьте меня в покое, услышала я из динамика. Прекратите. Прекратите сейчас же. Прекратите.

Камера дрожала, картинка была искаженной. Я не могла разобрать, кто говорит, похоже было лишь, что девушка. В кадре появилась земля, покрытая серым грязным снегом. Потом на какое-то мгновение камера сфокусировалась на бегущих по этому снегу ногах в кроссовках. Шнурки были желтыми, и это почему-то показалось неправильным, слишком веселеньким. Один шнурок развязался и волочился по снегу.

Тут камера отдалилась, и раздался смех. Их была целая компания, невидимая мне, анонимное стадо вне поля моего зрения.

Они издевались над ней. Обзывали. А потом я увидела ее, в полный рост, гораздо лучше, чем прежде. Она съежилась и попыталась убежать по обочине, покрытой льдом, мусором и грязным тонким слоем снега. Она наступала на шнурки, спотыкалась и пыталась бежать дальше.

На несколько секунд камера уткнулась в землю, словно владелец телефона — парень, голос которого звучал громче других, — хотел убедиться в том, что она работает. Мир почти перевернулся вверх тормашками, будто эта неровная обочина была небом, затем изображение смазалось, а потом все снова встало на свои места. Теперь он бежал, бежал с телефоном в руке. Он остановился, остановилось и изображение. И, трясясь, переместилось на кирпичную стену.

Около нее, закрывая руками лицо, стояла девушка. Это была Шьянн.

Последние несколько секунд он снимал ее очень крупным планом, и я смогла хорошо разглядеть ее: темная кожа, большие яркие глаза, волосы, белые оттого, что их закидали снегом и льдом.

А затем она сорвалась с места. Отделилась от кирпичной стены и оказалась там, где камера не могла достать ее. На этом видео обрывалось.

Она послала его мне, чтобы дать знать о своих проблемах. Чтобы не было нужды в словах, в рассказе. Чтобы я знала, в чем дело.

Мимо проходила учительница, а я не сразу сообразила, что надо спрятать телефон.

— Где вам положено находиться, мисс Вудмен? — вопросила она, заметив его. — Вы же знаете, что в школе телефоны запрещены. — И длинные костлявые пальцы обвились вокруг мобильника и вырвали его из моей руки.

— Послушайте, это очень важно, — сказала я, потянувшись за ним, но она отрицательно покачала головой и велела отправляться туда, где мне положено в это время быть, сказав, что важно именно это.

Какое-то мгновение я смотрела на нее. Вот уже несколько недель я жила одновременно в двух местах, в двух реальностях: здесь и там, где пребывали они. Эта учительница — что там она преподавала, наверное, какой-нибудь тухлый предмет вроде здоровья? — не имела ни малейшего понятия, что именно важно или где мне необходимо в данный момент быть.

* * *

Когда после окончания последнего урока я забрала телефон из кабинета заместителя директора, то обнаружила, что видео, присланного Шьянн Джонстон, в нем нет. Единственным доказательством того, что я его получила, оказался мигающий индикатор и сообщение, гласившее: «ФАЙЛ НЕ НАЙДЕН. ОШИБКА».

29

В январе выпало столько снега, сколько долина реки Гудзон не видела за прошлые десять лет. Снов тоже стало гораздо больше.