17 - Prelude

И это тоже было правдой — ни я, ни Второй не скрывали, что были зачаты искусственно, "в пробирке". Клонированы из чьего-то генетического материала и еще и доработаны как в эмбриональной стадии, так и после. В "Синамуре" это знали все, но "пробирочниками" нас упрямо называла только Сэа — откопала где-то словечко. В наше время, когда в большинстве развитых стран имеются квоты на клонирование человека, — детей, как правило, — клонам уже давным-давно никто не удивляется. Генетической модификации — тем более, а ведь лет сто назад перед клонированием и генной инженерией в обществе царил суеверный страх. Но способность общества приспосабливаться прямо пропорционально таковой способности отдельного его члена, и повсеместную генную модификацию, — сначала растений и животных, а потом, потихоньку, и человека, — вместе с клонированием приняли как должное.

— И что с того? Все равно будет. С тебя станется… — я уселся обратно, давая понять, что разговор закончен.

— Кхм. Сэа, присаживайся. — предложил Синдзи, намереваясь разрядить обстановку. Темпести только хмыкнула:

— Да нет, спасибо. Я так, поздороваться зашла, вообще-то. А ты, Вольфр-Икаруга, неблагодарная сволочь, так и знай.

— А я и не отрицаю. — буркнул я, но Сэа, еле слышно шурша подолом плаща, удалилась.

За окном потихоньку отступал "служебный туман". Мы молчали. Я хмурился. Синдзи теребил верхнюю застежку на своей курточке — такой же, как у меня, короткой и с высоким воротником.

— Тебе что, делать нечего? — наконец не выдержал я.

— Пардон?

— В смысле, дел никаких нету? Ты ж ими прям-таки завален постоянно…

— Не-а. Пока что — нет. Но потом я ими и буду, прям-таки, завален… — усмехнулся он. — Даже если предложение КЭГ, так сказать, не взлетит. У нас на рассмотрении контракт с властями Бирмы, если вдруг.

— Не Бирмы, а Мъянмы. — поправил я.

— А какая разница? У них там все равно гражданская война, не поймешь, как и называть, чтобы никого не обидеть ненароком… Шучу, шучу. — Синдзи примирительно поднял руки вверх, заметив выражение на моем лице.

— У них эта гражданка уже дольше века длится. — мрачно констатировал я.

— Ну, так они решают свои проблемы. И мы без работы не остаемся, и ООН есть о чем поразглагольствовать. Опять же "анубисы" тоже не сидят сложа руки.

— "Анубисы"… — недовольно пробурчал я.

— А они тебе чем не угодили?

— Да всем понемногу. — я поднялся с дивана и подошел к прозрачной стене, уткнувшись лбом в стекло. Стена была прозрачной только изнутри — снаружи здание выглядело матово-черным. "Туман" уже полностью отступил, и за окном бушевал санитарный дождь — пахнущий, почему-то, розовым мылом.

Пальцы Синдзи прикоснулись к моей щеке и погладили ее. Меня передернуло.

— Не трогай меня. Сколько раз уже говорить? — резко спросил я.

— Я отпущу тебя. Только скажи, что не так. Не держи все в себе. — шепотом ответил он.

— Ты меня лапаешь, черт побери. Вот что не так. — я отнял его руки от себя и пошел прочь от стены. Остановившись возле дивана, я развернулся к нему. Синдзи, заметно погрустневший, стоял на том же месте. — Извини, если обижу или что, но я не припомню, чтобы разрешал тебе трогать меня. А тем паче тогда, когда тебе вздумается. И, в конце концов, а Юки не обидится, если узнает?

— Я не знаю. Но Юки же здесь нет!

— А, а я вместо нее, то есть? Боюсь, что вряд ли смогу достойно ее заменить. Так ей и передай, а я пошел. — отрезал я, развернулся на каблуках и вышел вон.

Синдзи не сказал мне ничего вслед. "Старший брат" так и остался стоять подле стеклянной стены, уткнув глаза в пол.

Следовало бы вернуться, конечно. С него и заплакать станется. Украдкой, пока никто не видит — отпрыску семейства Синамура не пристало проявлять слабость. Эдакое самурайство. Мечом в век боевых спутников и штурмовых комплексов можно помахать разве что в этом самом штурмовом комплексе, а кто попало им управлять не может, вот и остается задавать себе моральные установки. Чтобы, значит, не растерять. Хотя, конечно, я глупости говорю.

И вообще. Пойду-ка я проведаю "Кросс Трайфорс". Ангары эш-ка располагаются на окраине комплекса, идти туда недалеко, хотя и несколько затруднительно. Но оно того стоит. Рядом с шестидесятитонным гигантом класса "Дармштадт" мне как-то спокойнее и удобнее.

Чего бы я никогда не стал делать, так это держать зла на "Синамуру". Если бы не они — ни я, ни Второй так и не появились бы на свет, да и злиться на тех, кто тебя вырастил, воспитал и обеспечил работой, которая еще и удовольствие приносит — по меньшей мере странно. Тут дело не в собачьей преданности, а в элементарной благодарности.

Да и вообще они мне — как родные. И сами Синамуры, и коллеги, и даже штурмовые комплексы.

***