170000 километров с Г. К. Жуковым

Бедов порядком перетрусил, а вечером оседлал любимого конька, завелся на тему о происках разведки, агентуры и прочем. Припомнил, что, когда в сентябре 1941 года летел в самолете Жукова в Ленинград, они едва-едва не стали жертвами "мессершмиттов". Последовал обычный вывод - враг не дремлет, агентура работает и т. д. Наверное, он повторял эту историю при Жукове, ибо в его мемуарах я прочитал: "Над (Ладожским) озером шли бреющим полетом, преследуемые двумя "мессершмиттами". Через некоторое время благополучно приземлились на городском комендантском аэродроме. Почему наше прикрытие не отогнало самолеты противника, разбираться было некогда: торопились в Смольный - в штаб фронта". Славный чекист обладал богатейшей фантазией.

Н. Я.: Вы абсолютно правы. Мне попались мемуары Героя Советского Союза генерал-майора авиации Г. Н. Захарова. Безусловно, незаурядный человек - в его дивизию был включен знаменитый полк "Нормандия - Неман". Наверное, судя по книге, очень самостоятельный человек и посему при громадных боевых заслугах не поднялся выше генерал-майора. В своей книге "Я - истребитель" (1985) Г. Н. Захаров заметил, что, перечитывая мемуары Г. К. Жукова, он "невольно обратил внимание на одну незначительную на общем фоне деталь"- рассказ о перелете в Ленинград. "Я сразу обратил на это внимание потому, - продолжает Захаров, что, посвятив свою жизнь истребительной авиации, прекрасно знаю, какую легкую и заманчивую цель представляет для истребителя военно-транспортный самолет Ли-2. Именно на таком самолете летел Жуков. Одной пулеметно-пушечной очереди "мессершмитта" было бы достаточно, чтобы прервать полет тихоходного Ли-2. Для этого стоило только подойти на дистанцию метров 400-500. А уж если этого не произошло, то только потому, что истребители сопровождения прекрасно выполнили свою задачу.

Вместе с тем реакция Георгия Константиновича Жукова вполне понятна: у человека, через иллюминатор наблюдающего воздушный бой, протекающий на дистанции километр-полтора от самолета, в котором он находится, должно сложиться впечатление, что ему угрожает непосредственная опасность. С подобной реакцией мне не раз приходилось сталкиваться... Расстояния в воздухе обманчивы". Откуда генералу Захарову еще знать, что рядом с Георгием Константиновичем был Бедов, толковавший все на свой манер. Г. К. Жуков, как ни говори, человек того времени.

На деле случилось вот что. Летчикам 160-го истребительного авиаполка приказали обеспечить перелет в Ленинград военно-транспортного самолета. "По тому, как ставилась задача, и по тому, что на сопровождение одного транспортного самолета выделялась целая эскадрилья (по тем временам, когда каждый самолет был на счету, - дело неслыханное!), летчики поняли, что это задача необычайной важности. Закончив официальный инструктаж, начальник штаба полка добавил:

"Если с самолетом что-нибудь случится, в полк можете не возвращаться..." Летчики молча переглянулись", - заканчивает Захаров. Вскоре на аэродроме полка приземлился Ли-2, который предстояло сопровождать - лететь в опасной зоне около часа. Из самолета размять ноги вышел Жуков с группой генералов.

Взлетели и пошли к Ленинграду военно-транспортный Жукова в сопровождении трех звеньев ЛаГГ-3. В пути на самолет последовательно выходили три группы "мессершмиттов" по четыре самолета. Наши истребители связывали их боем, не дав возможности приблизиться на расстояние удара. Два "мессершмитта" удалось сбить, жуковский Ли-2 благополучно приземлился.

Помимо бедовских фантазий, продиктованных патологической "бдительностью", в любых мемуарах, а книга Г. К. Жукова не исключение, возможны фактические погрешности. Даже в последнем, десятом (1990) издании английский историк Дж. Фуллер именуется американским. Я, переводчик книги Фуллера на русский язык, не устаю изумляться, где редактор?

А. Б.: Я тоже. Мы подходим к Курской битве. В книге Г. К. Жукова сказано о том, как он попал на этот фронт:

"В семь часов утра был на Центральном аэродроме и вылетел в штаб Воронежского фронта. Как только сел в самолет, сейчас же крепко заснул и проснулся лишь от толчка при посадке на аэродроме". На деле Жуков выехал в спецпоезде, читайте об этом хотя бы в воспоминаниях его генерал-адъютанта Л. Ф. Минюка. Я забежал вперед, вернусь к Ленинграду.

После прорыва блокады Георгий Константинович приказал провезти его по Ленинграду. Мы часа два колесили по улицам города-героя. Г. К. Жуков дивился порядку и чистоте, царившим в Ленинграде. Как добивались этого, не знаю, но было относительно мало шрамов войны на прекрасных улицах фронтового города. Одержав очередную победу, Жуков не задержался в Ленинграде. Он вернулся, и мы вместе с ним - поездом в Москву. В новых погонах - 18 января 1943 года Г. К. Жукову было присвоено высшее воинское звание - Маршал Советского Союза.