1730 год. Август. Переэкзаменовка

Тэк, морзянка в звуковое сопровождение пробилась. Для нас – не понятно. А местные, как я просек, с раннего детства её на зубок. Пилоту – запрос. Типа мужик, глянь, если не в лом, всё ли у наших девушек в порядке? Может, они зеленых кокосов переели и теперь под пальмами сидят, животами скорбные… Или, за повадками 'новых русских' наблюдая, эти самые животики надорвали со смеху… Контроль, товарищи, он и в Океании – контроль. Мне сверху видно всё, ты так и знай… дык. Пилот собранию выдал, чтоб они при маневре за ручки держались. На новый курс вираж заложил. Черта с два там кто хоть пальцем пошевелил… Как сидели, так и продолжали сидеть, как стояли, так и остались стоять. Привыкли! К качке, к виражам, к высоте и открытым в воздушную пустоту люкам… Но, самой проблемой заинтересовались. Кое-кто тоже на тангеты коммуникаторов давить принялся, остальные к иллюминаторам приникли. К бортовым и носовым…

Короче, толпа глядит на остров. Кто в стекла и блистеры, кто в дыру посреди пола, интересно им. Ну, а нашим, в смысле 'федералам', тьфу… вы меня поняли. Тем, кто на острове хозяйничает – это сюрприз из категории 'сушите весла'… Ага, забыл сказать, потом мелькнуло. На борту аэроплана – огромная надпись 'Школьный'. По-русски. Думаю, спецназеры, что снизу на него смотрели, конкретно прибалдели. Навряд ли им подробности доводили. Куда они попали и к кому. Тем более – здоровенный, не меньше чем Ил-76… Тоже широкофюзеляжный, как всё у них, для комфорта видно. Но винтовой… И совсем тихий… Думаю, из-за нереальной бесшумности на него вообще так поздно внимания обратили. Без рева и грохота, со стороны моря, на бреющем, над атоллом пронесся… всю тайну разом раскрыл. Думал я, всё тут. Сейчас полетят они дальше, а разбираться с проблемой пошлют… кому по службе полагается. Вскрыли ЧП и ладно… Хрен там!

Взвыла сирена. Взревел голос пилота, усиленный динамиками, замигали все потолочные светильники. Ситуация 'А'! Боевая тревога?! Опасность для жизни! Приготовиться к десантированию?! Двухминутная готовность! И морской горизонт в иллюминаторах лег на бок… Пацанва и тут, как сидела-стояла, сохранила присутствие духа. Никто по полу кубарем не покатился. Зато все фотоаппараты и книжки – в сторону. В ящики и зажимы разные – для надежной фиксации. А трубы эти, тьфу, палки-прыгалки… похватали. Стоят. В очередь. Серьезные сразу сделались, насупленные… Потешные, как юные пионеры… из старых советских журналов. Там, где они в игру 'Зарница' играют. С настоящими автоматами и пулеметами… Решетка люка вбок ушла, а они в открытую дыру, ловко так, прыг, прыг-прыг-прыг… На откидные педали встал, ремень к стойке пристегнул, чего-то там нажал – вперед. В миг салон и опустел… Только в люке верхушки пальм с белым песком мелькнули. Пилот бородатый головой назад покрутил, пепелац с крыла на крыло покачал… Крепко так покачал, опять горизонт вставал боком – проверил состояние машины… Тумблерами пощелкал. Вид сбоку-спереди. Такое впечатление, что у них 'веб-камеры' по всему салону натыканы. И все 'пишут'.

Оглянулся воровато, пузо зачем-то почесал – изрядный такой животик, выдает уважаемого человека. Полез в короб… М-м-дя! Добыл устрашающего калибра дуру, на обрез охотничьего ружья похожую, но с барабаном… Затянул портупею… Уселся обратно в кресло и опять заложил крутой вираж. Ой, не, я так не могу! Даже на экран глядеть – голова кругом… А как внутри сидеть? Не понял, что пилот сделал – кресло уехало назад, из под него вывернулась знакомая прыгучая палка, побольше и потолще… Надо понимать – усиленной конструкции. Бородатый вздыхает, ещё раз воровато оглядывается, улыбнулся как-то виновато… женской фотографии, в центре штурвала… Размашисто перекрестился. Пристегнулся. Палка сверкнула, от пола до потолка кабины, телескопическим штоком. И – салон опустел. Вышвырнуло бородача, прямо через верхний люк кабины, в синее тропическое небо. Не бросил мужик детвору – следом отправился. Явно что-то капитально нарушая! Но, кажется, я его понимаю…