175 дней на счастье

В понедельник встать в школу, на удивление, было легче, чем обычно. Леля не лежала до последнего в кровати, надеясь, что получится спрятаться от беспощадно надвигающегося учебного дня, а напротив, бодро подскочила и, пританцовывая, умылась.

– Доброе утро, тетя Таня, – сказала Леля, спустившись в столовую. Прямо посередине комнаты спал Филя, и тетя Таня, готовя завтрак, осторожно всякий раз через него переступала.

– Доброе, Лелечка, доброе, девочка моя! Папа твой уже убежал, так я хоть тебя покормлю.

Леля тыкнула в экран телефона и посмотрела на часы.

– В полвосьмого? Рано он сегодня.

– Да, – зачем-то шепотом сказала тетя Таня, – я из разговоров поняла только то, что на заводе ситуация какая-то сложная. Ты слышала, что производство хотят поближе к Москве переносить? А тут, говорят, только маленькую часть заказов оставят. Ой, что будет, что будет…

– Так завод же здесь – градообразующее предприятие.

– Ой, Лелька, не поймут люди! Что ни делай, как ни пытайся сохранить рабочие места, а все равно и сокращения будут, и зарплаты урежут. Ой, разозлятся заводчане, что будет!.. – покачала головой тетя Таня.

Леля вдруг с тревогой вспомнила, как папа спрашивал, нет ли у нее проблем в школе из-за его работы. Вот, наверное, где истоки этого вопроса…

В класс Леля зашла задумчивая, и когда Аля ее окликнула с первой парты, Леля вздрогнула.

– Что? – спросила она рассеянно.

– Привет, говорю.

– Да, привет, – Леля улыбнулась.

Пока она шла к своей любимой последней парте третьего ряда, с ней поздоровались еще четверо.

Маша, заметив Лелю, громко сказала:

– Думаешь, спела пару песенок и все? А я твою дрянную натуру все равно вижу!

Но Машины слова Лелю не волновали. Один человек из двадцати – это мелочь.

Во время обеденного перерыва, который Леля привыкла проводить в одиночестве, Аля помахала ей и предложила сесть с их компанией. Девочки были разными. У Али толстая длинная коса, у Леры строгое каре по мочки ушей и красный маникюр, у Кати – рыжие упругие кудри.

– Спасибо, что пригласили сесть с вами, – улыбнулась Леля.

Леля сделала глоток сладкого чая.

– Лель, – неуверенно начала Катя, теребя завиток волос.

– Да?

– Ты не подумай, что мы тебя со злым умыслом позвали, чтобы что-то выведать, совсем нет, но я просто волнуюсь, а ты можешь знать…

Леля забеспокоилась.

– Что?

– Хватит сопли жевать, Кать, – твердо сказала Лера, – надо смотреть страху в глаза. Лучше четко знать и быть ко всему готовыми.

– Да, – тихо согласилась Катя, наматывая кудрявую прядь на палец, – в общем, ты не знаешь случайно о том, что правительство хочет прикрыть завод? Я вчера слышала, что родители переживали из-за ипотеки. Мы как раз в квартиру побольше переехали, у меня комната своя появилась… Ты не знаешь чего?

Леля задумалась. То, что утром сказала ей тетя Таня, ведь просто слухи, домыслы. Стоит ли из-за них беспокоить девочек?

– Девочки, – помедлив начала Леля. Она говорила небыстро, боясь сболтнуть лишнего и неправильного, – папа мне ничего такого не говорил. И я думаю, что нет смысла назначать нового директора с целью увеличить показатели, чтобы потом просто прикрыть лавочку.

– Да, надеюсь, что так, – вздохнула Катя.

Леля видела, что легче ей от ее слов не стало и добавила:

– Ты знаешь, мой папа хороший и умный человек. Я думаю, что он в любом случае будет стараться все решить выгодным для всех путем.

– Да кого вы слушаете! – раздался звонкий насмешливый голос рядом. Это Маша, сидевшая за соседним столом, повернулась к ним. – Хороший человек, – передразнила она. – Да обычный он директор, которому наплевать на работников. Меньше всего его волнуют ваши семейные неурядицы. Если у него будет задача сократить, он сократит. Лишь бы самому места не лишиться. Мы живем в рыночных отношениях, девочки, всем наплевать на ипотеки ваших родителей и на то, что зарплаты хватает только на продукты. Смиритесь!

Катя совсем расстроилась. Леля не знала, что сказать. Розовых очков она была лишена и понимала, что папа не волшебник и не Робин Гуд. Он действительно мыслит показателями эффективности и действительно будет руководствоваться логикой и здравым смыслом, а не жалостью.

– Ну и зачем ты это сказала? – разозлилась Лера на Машу. – Смотри, ты Катю почти до слез довела.

– А это просто правда.

– А правду можно и при себе оставить, если тебя о ней не спрашивали.

– И что рыночные отношения, – негромко добавила Аля, – человечность же никто не отменял. Все понимают, что у нас город просто умрет без завода. И куда людям деться? Не могут так поступить с нами. И ведь Леля своего папу лучше знает. Если она говорит, что он хороший человек, значит, действительно постарается все по-доброму решить. Да, Лель?

Леля кивнула, чувствуя, что дала какое-то очень важное обещание, сдержать которое не в ее власти.

– Ну увидите, как все в итоге получится, – с особой злобой, которая приносила ей удовольствие, сказала Маша и отвернулась.