175 дней на счастье

– Если позволите, я объясню, – подала голос Анна Романовна. – Вчера я обнаружила пропажу и вспомнила, что просила тебя, Леля, закрыть дверь кабинета. Я вернулась минут через десять, а контрольных уже не было, но тогда я подумала, возможно, они в учительской. Но потом вспомнила, что не выносила их из кабинета. Я вчера хотела обсудить с тобой это, Леля, но ты не пришла, а мне оценки нужно выставлять…

– Но это не я! Я не понимаю, почему вы так решили!

Леля вспомнила, как ее точно так же обвиняли в поджоге полгода назад и ее словам никто не верил.

– Я только говорю, как было дело. Я вышла, в кабинете остались ты и Илья, потом смотрю, он уже спускается в столовую. Я спросила, закрыли ли вы кабинет, он ответил, что ты еще там… А потом через пару минут, когда вернулась, вижу незакрытый шкафчик и работ нет, – не поднимая глаз от пола, сказала Анна Романовна. Ей было очень неудобно перед Андреем Петровичем за эти обвинения, но она не могла игнорировать факты.

– Я не крала.

– Расскажи, как было дело, – попросил директор, постукивая ручкой по столу.

– Я задержалась, искала телефон. Потом попросила Илью пойти в столовую и занять место. Спустя время вышла из кабинета. Все!

– Видишь ли, Леля, – подала голос Ксения Михайловна, – у нас никогда не случалось ничего подобного. А потом появилась ты. И мы все знаем, что у тебя уже были трудности…

– Камеры в кабинете есть? – вдруг строго спросил Андрей Петрович, перебив классную руководительницу.

Та сразу же сжалась.

– Они работают только во время экзаменов, – ответил директор.

– Тогда, как я понимаю, – сказала Лелина мама, – против нашей дочери только ваши слова, Анна Романовна. То, что она осталась одна в кабинете, еще ничего не доказывает. Кто угодно из старшеклассников мог украсть контрольные в те минуты, когда класс пустовал.

Леле стало легче от мысли, что мама поддержала ее.

– Дело в том, – сказал директор, хмурясь, – что мне поступало еще одно обвинение. И в совокупности все это сейчас выглядит правдоподобно.

Леля удивленно посмотрела на Сергея Никитича.

– Одна из учениц жаловалась, – продолжил он, – что Леля хвасталась тем, что взломала аккаунт Анны Романовны и планирует опубликовать крайне личную переписку.

Анна Романовна ахнула и побледнела. Леля не верила в происходящее. Зачем Надя это сделала? За что?

– И поскольку все обвинения связаны с одной конкретной фигурой, Анной Романовной, я не могу просто отмахнуться от них.

Леля посмотрела на отца. Тот хмуро ответил на ее взгляд. Мама не знала, как зовут новую женщину отца, поэтому совсем не поверила в слова директора, а вот отец… Он правда мог подумать, что Леля хотела отомстить Анне Романовне.

Леля сидела, вжав голову в плечи. Она отрицала свою причастность к исчезновению контрольных, но, когда Сергей Никитич прямо спросил ее о переписке, не смогла соврать и только промолчала. Анна Романовна быстро вышла из кабинета. Ксения Михайловна отмалчивалась в углу. На родителей Леля не решалась посмотреть, а в глазах директора, которого уважала, увидела неодобрение и разочарование.

19

Леля лежала на кровати и смотрела в потолок. Она слышала, как на первом этаже разговаривают родители, решая, что делать. Если выдвинут обвинение, ее не снимут с учета в комиссии по делам несовершеннолетних и не удалят информацию об этом из базы данных. Леля написала Наде:

«Зачем ты это сделала?»

Надя прочитала, но ничего не ответила.

Леля удалила ее из друзей, выключила телефон и спустилась к родителям. Мама в теплом платье до щиколоток, в черных легких колготках и без тапочек казалась вырезанной картинкой, которую неаккуратно и плохо в фотошопе приклеили к кухне, – так странно Леле было видеть ее здесь, в доме отца.

Тетя Таня поставила перед Лелей огромную кружку с крепко заваренным черным чаем и сочувственно погладила по голове.

– Ничего-ничего, – бодро сказала мама, – как-нибудь образуется.

Андрей Петрович молча посмотрел на Лелю, встал, походил из угла в угол. Сел. Снова встал. Подошел к окну, вернулся к столу, а потом сказал резко:

– Давай так: мы сейчас будем говорить честно. Достаточно уже было между нами с тобой чужих слов и мнений. Давай наконец послушаем друг друга. И этим разговором поставим точку во всех недоговоренностях. Я поверю всему, что ты скажешь. И рассчитываю на правду.

Леля кивнула.

– Ты действительно взломала аккаунт Ани… Анны Романовны и хотела опубликовать ее переписку?

Леля кивнула.

– Я не отрицаю, что это подло. Я в итоге передумала. Поняла, как это будет мерзко. И мне очень жаль. Но контрольные я не брала. Зачем? У меня нет никакого мотива. И пусть директор думает, что я хочу как-то досадить Анне Романовне, но это не так.

– Кто донес на тебя?

– Надя. Ты ее помнишь, наверное, мы тут вместе выпивали. Она разозлилась на тебя за то, что ты рассказал все ее родителям. Идея с перепиской была ее. Я не отрицаю своей вины, но она меня подставила.

Отец кивнул.

– Ты не уточнишь еще раз, брала ли я контрольные? – спросила Леля.