18 брюмера Луи Бонапарта

Бонапарт в качестве исполнительной власти, ставшей самостоятельной силой, считает себя призванным обеспечить «буржуазный порядок». Сила же этого буржуазного порядка — в среднем классе. Он считает себя поэтому представителем среднего класса и издает соответственные декреты. Но, с другой стороны, он стал кое-чем лишь потому, что сокрушил и ежедневно снова сокрушает политическое могущество этого среднего класса. Он считает себя поэтому противником политической и литературной силы среднего класса. Но, охраняя его материальную силу, он тем самым снова вызывает к жизни его политическое могущество. Поэтому нужно оберегать причину и стирать с лица земли следствие всюду, где оно обнаруживается. Но без некоторого смешения причины со следствием дело обойтись не может, так как причина и следствие во взаимодействии утрачивают свои отличительные признаки. Следуют новые декреты, стирающие пограничную черту. В то же время Бонапарт считает себя в противовес буржуазии представителем крестьян и народа вообще, желающим осчастливить низшие классы народа в пределах буржуазного общества. Следуют новые декреты, авансом плагиирующие правительственную мудрость «истинных социалистов». Но Бонапарт чувствует себя прежде всего шефом Общества 10 декабря, представителем люмпен-пролетариата, к которому принадлежат он сам, его приближенные, его правительство и его армия и для которого дело заключается, прежде всего, в том, чтобы жить в свое удовольствие и вытягивать калифорнийские выигрыши из казенного сундука. И он оправдывает свое звание шефа Общества 10 декабря посредством декретов, помимо декретов и вопреки декретам.

Такая полная противоречий миссия этого человека объясняет противоречивые действия его правительства, которое, действуя наугад, ощупью, старается то привлечь, то унизить то тот, то другой класс и одинаково возбуждает против себя все классы, — правительства, практическая неуверенность которого представляет в высшей степени комический контраст с повелительным, категорическим стилем правительственных актов, рабски скопированным с указов дяди.

Промышленность и торговля, т. е. дела среднего класса, должны при сильном правительстве расцвести, как растения в теплицах. Происходит раздача бесчисленного множества железнодорожных концессий. Но бонапартистский люмпен-пролетариат должен обогащаться. Начинается мошенническая игра на бирже лиц, заранее посвященных в тайну железнодорожных концессий. Однако капиталов для железных дорог не оказывается. Банку предписывается ссужать деньги под залог железнодорожных акций. Но банк в то же время должен быть эксплуатируем Бонапартом лично — банк, стало быть, надо обласкать. Банк освобождается от обязательства публиковать еженедельный отчет, он заключает с правительством договор, обеспечивающий ему львиную долю. Народ должен иметь работу. Предпринимаются общественные работы. Но общественные работы увеличивают налоговое бремя народа. Стало быть, надо понизить налоги, наложив руку на доходы рантье путем конверсии 5-процентной ренты в 4 1/2 — процентную. Но буржуазии надо снова подсластить пилюлю; поэтому налог на вино удваивается для народа, покупающего вино еn dеtаil, и уменьшается вдвое для пьющего еn gros среднего класса. Существующие рабочие ассоциации распускаются, но зато правительство обещает чудеса с ассоциациями в будущем. Нужно помочь крестьянам. Учреждаются ипотечные банки, усиливающие задолженность крестьян и концентрацию собственности. Но этими банками нужно воспользоваться для того, чтобы выжать деньги из конфискованных имений дома Орлеанов. Ни один капиталист не соглашается, однако, на последнее условие, которого нет в декрете, — и ипотечный банк остается лишь декретом, и т. д. и т. д.