180 секунд

Потому что я сама не своя, у меня не хватает здравого смысла остановиться, когда я подставляю Эсбену лицо. Его губы устремляются ко мне, как будто ждали этого. Как будто он знал, что так и будет. Мы самым естественным образом сливаемся в поцелуе, который не назовешь медленным и бережным. Он полон необъяснимого отчаяния, поисков спасения, исцеления, возможности покориться…

Господи, я ни о чем думать не могу. Ничего не могу делать, кроме как раствориться во вкусе его губ. Руки Эсбена касаются моей щеки в том месте, где он недавно прошелся губами, а движения языка продолжают рассылать по моему телу волны жара. Я всё никак не в состоянии насытиться, голод сводит меня с ума и заставляет схватить его обеими руками за голову, чтобы он точно не оторвался…

Если Эсбен прекратит, всё закончится. Всё. Я вернусь к жизни, к которой не готова.

Больше ничего я прямо сейчас не способна осмыслить и понять. Значит, наш поцелуй должен продолжаться.

Большими пальцами Эсбен касается моих щек, потом глаз, и я чувствую, как он стирает с них слезы. Одной рукой он приглаживает мне волосы. Поцелуй становится нежнее. Его губы начинают двигаться медленнее, точнее, более страстно. Он тоже не в силах прерваться – я это чувствую. Не знаю, сколько времени мы стоим так, прижавшись друг к другу. Видимо, долго.

Только когда кто-то нарушает тишину громким свистом и зрители, собравшиеся вокруг, начинают радостно вопить и хлопать, а время от времени издавать непристойные возгласы, я резко возвращаюсь в реальность.

Я быстро отстраняюсь от Эсбена и глотаю воздух.

Что я наделала? Господи, что я наделала?

Это безумие. Он не хочет выпускать меня, но я отступаю на три шага и вижу, как на его лице появляется замешательство. На моем, очевидно, тоже.

Слегка – чтоб заметил только он один – я качаю головой. «Мы зря это сделали». Еще шаг назад, затем другой. Эсбен тоже качает головой, прося меня не уходить. Умоляя.

Но я ухожу. Потому что так всегда бывает. Люди уходят. Когда всё хорошо. Когда всё плохо. Люди уходят.

Но на сей раз я ухожу первая.

Глава 6 От любопытства не умирают

Чтобы пойти в понедельник на лекцию по социальной психологии, приходится собрать волю в кулак. После… «инцидента» я до конца выходных не высовывалась из комнаты. Глупого, нелепого, непростительного инцидента. Очевидно, мной овладело какое-то временное безумие. И я с ужасом думаю, что другие студенты это тоже видели. Поэтому я иду на занятия, опустив капюшон и надев огромные солнечные очки, которые скрывают лицо почти целиком. Шея, подбородок и рот замотаны цветным шарфом. До меня смутно доходит, что, возможно, этот дурацкий маскарад привлечет ко мне гораздо больше внимания, но так я чувствую себя в безопасности. Впрочем, по пути в аудиторию не случается ничего из ряда вон выходящего.

Когда я приближаюсь к тому месту, где Эсбен помогал мне собрать кубики, звонит мобильник. Я рассеянно отвечаю:

– Привет…

– Привет! – восклицает Стеффи. – Слушай, куда ты пропала? Ты вчера не отвечала ни на звонки, ни на эсэмэски. Что ты делала? Обнималась с каким-нибудь красавчиком-студентом? – спрашивает она с надеждой.

Я спотыкаюсь и чуть не роняю телефон.

– Что?.. Нет! О господи. Нет. Я просто… э… очень много заданий. Я была… э… в таком зале с книжками…

– В библиотеке? – подсказывает Стеффи.

– А. Ну да. – Я рассматриваю бетон в том месте, где пролила кофе. – Столько книжек…

– Элисон, я же говорила тебе не пить с утра. Это неприлично.

Я резко вскидываю голову.

– Что? Я трезвая!

– Тогда почему ты несешь чушь? И я тебя почти не слышу.

Я убираю шарф ото рта.

– Со мной всё в порядке! Просто я с головой ушла в учебу. У меня впереди важный год, и я должна получить высший балл по всем предметам, а в библиотеке столько источников, и там очень тихо, и я записалась в группу подготовки, и нашла удобное кресло у окна, и заказала старое издание Шекспира…

Это сплошная ложь, но я не могу остановиться.

– Ты читала Шекспира, Стеффи? У меня…

Стеффи обрывает мою болтовню:

– Блин, ты ненормальная.

Она права.

– Понедельник – тяжелый день, – говорю я.

– Врешь. У тебя что-то случилось. Рассказывай.

– Ничего не случилось! – вскрикиваю я. – Мне пора! Потом позвоню.

Господи. Обычно я всё рассказываю Стеффи, хотя в моей жизни происходит мало интересного. Но это? Нет. Я просто не в состоянии ей признаться. Лучший вариант – сделать вид, что ничего не было. Правда, надо мной висит угрожающая перспектива через несколько минут столкнуться с Эсбеном, но я могу просто притвориться, что никакого Эсбена нет. Всё очень просто.

Оказывается, незачем волноваться. Я захожу в аудиторию и съеживаюсь за столом, но Эсбен так и не появляется. Вместо облегчения я чувствую досаду: полтора дня предвкушала этот момент, а теперь придется ждать до среды. Я, разумеется, отнюдь не разочарована отсутствием Эсбена. Ни в коей мере.

Вечером во вторник Стеффи звонит мне по скайпу. Я засиделась допоздна, перепечатывая конспекты.