1812 год - трагедия Беларуси

Город был обнесен старинной каменной стеной протяженностью около пяти километров. Ее 17 башен обеспечивали продольный обстрел. Несмотря на давность постройки, укрепления были мощными, полевая артиллерия не могла их разрушить. Смоленск обороняли 3 пехотные дивизии (12-я, 26-я, 27-я) и 6 кавалерийских полков (Новороссийский драгунский. Литовский уланский, 4 полка донских казаков) под общим командованием генерала Раевского. Утром 4 (16 августа) к городу подошли корпус М. Нея и конница И. Мюрата. После прибытия к городу корпуса Л. Даву и самого Наполеона начался штурм городских укреплений, но войска Раевского отбили все атаки французов.

Вечером в район Смоленска прибыли части 1-й и 2-й армий. Они разместились на высотах правого берега Днепра. Там же, за пределами города, были размещены артиллерийские батареи. В самом Смоленске потрепанные части Раевского сменил 6-й пехотный корпус генерала Дмитрия Дохтурова, усиленный дивизией П.П. Коновницына.

Барклай де Толли не сомневался в том, что генеральное сражение не обещает русским ничего хорошего. Поэтому он приказал отвести 2-ю армию к Соловьевой переправе на Днепре, а 1-й армии готовиться к отступлению по Московской дороге. Утром и днем 5(17) августа французы, охватившие город полукругом с юга, предприняли несколько попыток прорваться в Смоленск, но были отбиты. К 17 часам подразделения корпуса Даву через Молоховские ворота ворвались в город, однако не смогли развить успех. Впрочем, Наполеон не форсировал штурм города, так как надеялся выманить российские войска в поле и дать им генеральное сражение. С этой целью он приказал поджечь Смоленск огнем артиллерии. Свидетель бомбардировки (русский офицер Федор Глинка) вспоминал:

«Злодеи тотчас исполнили приказ изверга. Тучи бомб, фанат и ядер полетели на дома, башни, магазины, церкви. И дома, церкви и башни обнялись пламенем — и все, что может гореть, — запылало!»

Оставаться в горящем Смоленске стало невозможно. И русские оттуда ушли. Но не навстречу Наполеону, а от него. В ночь на 6 (18) августа войска Д.С. Дохтурова перешли на правый берег Днепра и присоединились к 1-й армии, начавшей отступление вслед за войсками 2-й армии. Последними покинули город дивизии Коновницына и принца Евгения Вюртембергского, которые подорвали за собой мосты.

После ожесточенных боев 7 (19) августа у Валутиной горы и возле деревни Лубино с войсками корпуса Нея, пытавшимися отрезать путь отхода 1 — й армии, ее основные силы вышли на московскую дорогу.

По подсчетам Наполеона, потери его войск за три дня боев возле Смоленска убитыми, ранеными и пропавшими без вести составили около 14 тысяч человек. Потери русских он оценил примерно так же. Российский придворный историк, генерал-майор Д.П. Бутурлин в своей книге, изданной в 1837 году, завысил потери французов до 20 с лишним тысяч, а российские сократил до 10 тысяч. Напомним, что среди солдат пехотных частей I-й армии три четверти составляли крепостные крестьяне, рекруты из беларуских губерний. Они погибли, защищая власть рабовладельцев — русского царя и его помещиков, то есть совершенно напрасно.

Особенно ужасной была судьба раненых воинов. Российское командование эвакуировало в Смоленск несколько тысяч тяжелораненых из-под Могилёва, Витебска, Красного, не говоря о раненых из отрядов Неверовского и Раевского. Все они находились в Старом городе, который загорелся во время битвы и за двое суток сгорел дотла. Вот что писал об их участи французский полковник Комба:

«Сила атаки (французов) и стремительность преследования дали неприятелю (русским) лишь время разрушить мосты, но не позволили ему эвакуировать раненых; и эти несчастные, покинутые на жестокую смерть, лежали здесь кучами, обугленные, едва сохраняя человеческий образ, среди дымящихся развалин и пылающих балок. Многие… лежали на улицах, превратившись в обугленные массы, и позы их указывали на страшные муки, которые должны были предшествовать смерти. Я дрожал от ужаса при виде этого зрелища, которое никогда не исчезнет из моей памяти. Задыхаясь от дыма и жары, мы поспешили выбраться за город. Казалось, я оставил за собой ад…»

Действия 3-й российской армии

Военные действия на южном фланге имели самостоятельное значение. Вплоть до завершающего этапа войны они не имели прямой связиы с положением на центральном направлении.

Австрийский корпус князя Карла Филиппа Шварценберга (до 25 тыс. чл.) по первоначальному плану предназначался для обороны Варшавского герцогства. Но 22 июня (4 июля) он занял Брест, после чего получил от Наполеона приказ идти через Слоним и Несвиж на соединение с главными силами. В качестве заслона против 3-й армии из состава группы Жерома Бонапарта был отправлен из Несвижа в Пружаны 7-й саксонский корпус Жана Луи Ренье (до 17 тыс. чел.).