1812. Русская пехота в бою

Так, в приказе по армии от 1 сентября 1812 г. оговаривался комплекс мер, направленных на пополнение сильно пострадавшего офицерского корпуса: «Лейб-гвардии в пехотной дивизии выбрать к производству по два унтер-офицера, выслуживших сроки, и по пяти подпрапорщиков, отличившихся неустрашимостью, которых его светлость произведет в офицеры в армейские полки; рядовым даны будут знаки военного ордена.

Полки обеих армий и артиллерии выберут к производству достойных портупей-прапорщиков, подпрапорщиков и самих унтер-офицеров, рядовым даны будут знаки военного ордена, сколько их найдено отличнейших…» [44, с. 456,457].

Дальнейшее чинопроизводство обер-офицеров зависело от открывающихся в полку вакансий. Шеф или командир полка выдвигали кандидатуру офицера на повышение в чине и после обсуждения со штаб-офицерами утверждали ее, причем зачастую служебные достоинства или человеческие симпатии перевешивали соображения старшинства, и на повышение шли более молодые офицеры. Еще более субъективным было повышение «за отличие», которое в реальных условиях вызывало немало недовольства. Штаб-офицеры производились на вакансии, открывающиеся во всей армии.

Широко варьировался возраст офицеров. В армию нередко принимали 15-летних, а в отдельных случаях — и более молодых недорослей. В сражении при Салтановке рядом с командиром 7-го корпуса Н.Н. Раевским сражались его сыновья — прапорщик 5-го егерского полка 17-летний Александр и прапорщик Орловского пехотного полка И-летний Николай. Раевский-старший в письме жене с гордостью писал: «Николай, находившийся в самом сильном огне, лишь шутил. Его штанишки прострелены пулей» [135, с. 215]. В целом же «средний возраст прапорщиков… равнялся 24 годам, подпоручиков и поручиков—25 годам, штабс-капитанов… — 28, капитанов… — 30, майоров — 34, подполковников — 37, полковников — 38 годам» [156, с. 139]. Таким образом, русские офицеры были на 5-7 лет моложе офицеров соответствующих чинов наполеоновской армии.

Для большинства офицеров единственным источником существования служило жалованье, весьма небольшое. Так, по штатам павловского времени, армейский и гвардейский прапорщики получали соответственно 200 и 172,20 рублей в год, подпоручики — 200 и 191,90, поручики — 240 и 249,30, штабс-капитаны — 340 и 445,50, капитаны — 340 и 558,60, майоры — 460, подполковники — 600, все полковники — по 900 рублей. В первые годы XIX века цифры изменились незначительно. Лишь немногие офицеры получали доходы от поместий и только один из десяти имел семью.

Краткая, но достаточно точная характеристика офицерской доли прозвучала в словах М.М. Петрова: «Я дворянин, обязанный оправдать это обетное звание. Мне 22 года от роду, мое достояние — острая шпага, мои прелестные сокровища — военная честь и боевая слава, мой жребий — тяжелые труды и смертельные язвы, мой брачный гимн — победные крики торжества героев Отечества моего» [126, с. 124].

ОБМУНДИРОВАНИЕ И СНАРЯЖЕНИЕ

Приступая к описанию столь очевидного, на первый взгляд, вопроса, автор избрал в качестве основы для главы труд выдающегося русского военного историка Г.С. Габаева «Роспись Русским полкам 1812 года» [60], изданный в г. Киеве к столетней годовщине войны, дополнив его вновь выявленными материалами. Автор позволил себе не помещать в кавычки текст Габаева, так как практически каждое предложение этого текста подверглось исправлению или дополнению.

Всей полевой пехоте был присвоен металлический прибор желтого цвета; в Гвардии использовалась красная медь, в Армии — латунь.

Кафтан (мундир) был темно-зеленого грубого сукна, двубортный, длиной до талии, имевший сзади фалды. Левый борт заходил на правый и застегивался на 6 слегка выпуклых пуговиц. На левый борт симметрично нашивалось 6 таких же пуговиц. Рукава заканчивались обшлагами в 1³/₄ вершка ширины; на обшлаг перпендикулярно нашивался клапан шириной в 1 и длиной в 3¹/₂ вершка с 3 пуговицами. Пятиугольные погоны на обоих плечах были шириной у плеча в 1 вершок и у воротника в ³/₄ вершка; погоны пришивались (или вшивались в шов) у плеча и пристегивались на пуговицу у воротника. Левая фалда несколько заходила на правую. Фалды имели отвороты, суживавшиеся на передних концах и у талии и расширявшиеся сзади настолько, что их уголки сходились между собой; в этом месте нашивалась пуговица. Две пуговицы нашивались также сзади на лифе. В большинстве полков продолжали носить кафтаны с высокими скошенными воротниками, но к середине 1812 г. гвардейцы, а возможно, и часть армейских полков, перешили воротники на новые, низкие: высота такого воротника составляла от 1³/₄ до 2 вершков, застегивался воротник на 3 крючка. Длина фалд кафтана — 9 вершков, ширина нижнего среза — 2³/₄ вершка.

Обер-офицер и гренадер лейб-гвардии Преображенского полка. И. Каппи. 1815 г.

Егерь и унтер-офицер егерского полка. Л.И. Киль. 1815 г.