1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов

Французские историки XIX в. признавали, что «надо отдать должное союзникам: они не допустили никаких эксцессов в Лионе. Размещенные по домам у горожан, они довольствовались тем, что предписали для них их генералы»[744]. Ф. Дютако акцентирует, что оккупационные власти внимательно следили за соблюдением порядка и законности. И генеральный комиссар Южной армии граф Хеннен, и барон Милиус[745] призывали относиться с уважением к французским законам и обычаям и обещали солдатам за всякие беспорядки и эксцессы строгие наказания[746]. Ф. Дютако признает, что недовольство со стороны местных все равно имело место. Но приводимые им примеры относятся не к грабежам и насилиям, а к тяжести реквизиций и обнищанию населения[747]. А реквизиции были столь огромны, что пораженные их размерами лионцы 30 марта решили направить депутацию в Дижон к австрийскому императору с жалобой по этому поводу. Император принял делегацию благосклонно и велел главному интенданту по армии разобраться с ситуацией.

Р. Зинц пишет, что «солдаты и офицеры исповедовали право сильного и от того сделали оккупацию весьма печальной»[748]. Но его замечание следует отнести к поведению союзников не в Лионе, а в сельской местности. Р. Зинц уверяет, что уже на следующий день после занятия Лиона дорога вдоль Соны из Бельвиля до Лиона через Лимоне была опустошена. Замки маркизов Сен-Три в Ансе, Рюольца в Франшвиле, Лакруа-Лаваля в Шарбонье, Вара в Ля Дюшер, деревни Экюйи, Сен-Дидье, Дардийи, фабург Вэз были разграблены и разорены солдатами. Многие женщины и девушки изнасилованы[749].

Изучивший множество архивных документов Ф. Дютако ни о чем таком не упоминает. Правда, его внимание ограничено самим Лионом. Из конфликтов между гражданскими и военными он упоминает случай, когда 4 мая произошла бурная ссора, вылившаяся в драку портного и проститутки. Наблюдавшие за сценой солдаты побили одного гражданина, попытавшегося вмешаться и прервать это зрелище. Были и другие инциденты. Самый тяжелый произошел 28 мая. До полиции доходили слухи, что французские военные-бонапартисты собираются устроить ссору с австрийскими военными в одном из кафе. Жандармам и командирам удалось пресечь эту опасную затею. Зачинщиков арестовали и отправили в Роан. На следующий день имели место некие беспорядки в одном из кабаре, но вызванный совместный патруль национальных гвардейцев и австрийских солдат навел прядок: все вылилось в несколько тумаков и поломанных табуреток[750].

Между тем, пока австрийцы обживались в Лионе[751], Ожеро отступил к Вьену[752], а 23 марта за реку Изер и прибыл в Валанс.

Преследовавшая дивизию Барде дивизия И. Хардегга остановилась в Лионе. Авангард австрийцев теперь составила дивизия Ледерера. Командующий Южной армией союзников информировал Шварценберга, что он намерен отправить дивизию Хардегга в направлении на Шамбери к Бургуэн-Жалльё[753]. Таким образом, дивизия должна была бы в этом направлении взаимодействовать уже с частями Бубны[754].

20 марта в перестрелке у г. Вьена участвовал казачий полк А.Н. Рубашкина 1-го. В тот же день принц Ф. Гессен-Гомбургский приказал И. Хардеггу выдвинуться по гренобльской дороге на Бургуэн, а затем на Ла Тур-дю-Пен. 22 марта дивизия Хардегга достигла Ла Верпийе, не дойдя 10 км до Бургуан[755]. 24 марта его части в Эзен-Пинет на дороге из Бьена в Гренобль. 25 марта И. Хардеггу было предписано идти через Бургуан на Шамбери через Ла Тур-дю-Пен. 26 марта в 9 утра кавалерия Хардегга заняла Ла Тур-дю-Пен, аванпосты выставлены на дороге на Лез-Абре[756]. Заняли и в 10 км к югу Ла Тур-дю-Пена коммуну Вирье[757]. В этом направлении дивизия Хардегга теперь противодействовала частям генерала Ж.Г. Маршана, который отступал на Гренобль.

Один из первых исследователей событий в Гренобле и его округе в 1814 г. доктор медицины Албан Гра сильно преувеличил численность войск Хардегга: «…тотчас же после сдачи Лиона австрийская армия в 20 000 под командованием генерала Хардегга направилась на Гренобль». Но, предвидя это движение, генерал Маршан послал бригаду Кюбьера занять Вуарон[758].

Как писал Ксавье Ру, испытывая давление противника со стороны Тур-дю-Пен и понимая необходимость думать о путях отступления в Гренобль, генерал Маршан в таких условиях 27 марта принял решение оставить Шамбери и направить свои войска в Вуарон[759]. Хардегг, в свою очередь, в этот же день продолжал продвигаться в направлении на Пон-де-Бовуазен, а оттуда на Лез Ешель, и занял Лез-Абре. Из Лез-Абре после полудня 27 марта был выдвинут на 5 км в сторону Ширена отряд майора графа Гаттербурга (Gatterburg), который с двумя ротами пехоты и эскадроном венгерских гусар занял Монферра[760]. Тем самым перекрывалась дорога на Гренобль через Ширен и Вуарон и создавалась угроза флангу отступавшему из Шамбери на Гренобль Маршану.