1855-16-08

'Наполеон не очень хочет усиления Англии, ослабления, а тем более расчленения России по плану Пальмерстона? Тем лучше, пусть Сергей Аполлонович получше припомнит, что и как было в его времени. Карл Васильевич ушел в отставку после Парижского трактата в тысяча восемьсот пятьдесят шестом году? Уйдет раньше. Ориентация на Вену, которая высказала ТАКУЮ благодарность за сорок восьмой год, нам не нужна.

Реформы обязательно будут, причем будут гораздо более радикальные с условием послезнания, - император усмехнулся родившемуся у него названию того, что он ощущал, - пройдут они раньше, чем в мире Гребнева, последствия будут..., да будут непредсказуемы, но они явно будут лучше для России чем те, которые были у них. Батюшка любил Россию и всю жизнь постоянно думал об одной только её пользе. Не смог отменить крепость, придется мне. Но! Сначала мир, остальное потом!'

* * *

Первое, что сделал император, после того, что обдумал сведения, полученные от Гребнева и Ларионова, это была отставка Нессельроде. По этому поводу у него вышла размолвка с вдовствующей императрицей.

- Карл Васильевич, всегда был верным слугой престолу! Как ты мог Александр, не посоветовавшись со мной, отправить его в отставку? Пусть даже с определением в Государственный совет и награждением орденом? Он так пунктуально выполнял все пожелания твоего отца! Лучшего слуги нет и не будет!

- Mama! Батюшка мой был очень умный человек, он был наделен многими качествами, мне не присущими. Мог заниматься внешней политикой и внутренним устройством империи. Я не так умен, чтобы окружать себя дураками и послушными исполнителями моей воли. Мне нужны умные люди. И не слуги, а помощники. Впредь попрошу Mama, не вмешиваться в мои решения.

Александра Фёдоровна (урождённая принцесса Фридерика Луиза Шарлотта Вильгельмина Прусская ), от отповеди своего сына сначала была очень расстроена, но потом, более не вмешивалась в его действия.

Должность канцлера Российской империи занял князь Александр Михайлович Горчаков. Послом при Венском дворе вместо него стал сын князя Орлова, Николай Алексеевич Орлов, офицер при штурме Силистрии получивший девять ран, лишившийся левого глаза, не годный к строевой службе, но вполне годный к службе дипломатической, унаследовав таланты отца*.

* * *

В Михайловском дворце, после смерти Великого князя Михаила Павловича, перешедшем в собственность его вдовы, Великой княгини Елены Павловны, собрались: Император Всероссийский, Царь польский, Великий князь Финляндский и прочая, прочая, прочая, срочно вызванный из Вены канцлер князь Горчаков, шеф жандармов князь Орлов, Великий князь Константин Николаевич, полковник Гребнев, чувствовавший себя в столь блестящем обществе не совсем комфортно и конечно хозяйка, Великая княгиня Елена Павловна.

Все присутствующие были посвящены в происхождение скромного полковника Гребнева, со строжайшим запретом обсуждения этого знания где-либо, кроме этого места. После представления доказательств в виде денег последующих царств, оружия, нескольких книг и ----------------------------------

*) Алексей Фёдорович Орлов, в памяти потомков сохранился его образ как шефа жандармов, ограждавшего Россию от западноевропейского революционного влияния. Однако мы не должны забывать заслуги Орлова-дипломата, не раз оказывавшегося на острие политических событий в критические моменты русской истории и внесшего свой вклад в укрепление славы и могущества Российского государства.

брошюр, документов, они все вполне уверились в иновременном происхождении Сергея Аполлоновича.

* * *

- Господа! Сейчас, Его Величеством, поставлен вопрос о скорейшем завершении войны. Насколько я помню из курса военной истории Николаевской академии генерального штаба, Парижский мирный договор в основном состоял из пунктов довольно мягких для Российской империи.

- Какие пункты и в чем их мягкость? - с солдатской прямотой спросил брат императора.

- Территориальные потери очень небольшие. В обмен на занятую противником южную сторону Севастополя, Керчь, Евпаторию, Балаклаву, город Камыш, мы должны были освободить турецкий Карс, отдать южную Бессарабию и острова в Дунайских гирлах. Могли требовать и большего.

- Что еще нам предназначили господа европейцы?

- Начну с самых тяжелых условий мира, нам было запрещено, впрочем как и блистательной Порте, иметь в Черном море флот. Запрещено иметь арсеналы и крепости, при сладкой пилюле, что в мирное время будет запрещен проход иностранных военных кораблей через Босфор и Дарданеллы. Таким образом, в случае войны, юг Российской империи оказывается в совершенной беззащитности.

- Есть еще что-то? - с каменным лицом спросил Константин Николаевич.

- Да, Ваше Высочество: не оказания покровительства Россией христианским народам Османской империи, отмена таможенных тарифов, свободное торговое судоходство по Дунаю. Таким образом на юге низведение России к уровню Греции или если угодно к Мексиканским Соединенным штатам.

- Какие же условия послужили к столь большому унижению России?